Владимир Колычев - Брат, стреляй первым!

— Надо уходить, — сказал Вован.

— А эти? — показал Витал на двух живых парней.

— Это я сейчас, — сообразил Гиря.

И с каким-то дьявольским остервенением принялся бить ножом сначала одного, затем ударил в грудь второго…

Никита с ужасом наблюдал за этой страшной сценой. У него появилось желание остановить этого ублюдка, вырвать из его руки окровавленный нож. Но будто какая-то сила пригвоздила его к полу. На миг ему даже показалось, что это не он находится здесь, в этой квартире, а кто-то другой…

А потом его залихорадило. Он плохо помнил, как его взял под руку Вован и повел к выходу.

— Ничего, в нашем деле всякое бывает, — пытался он успокоить Никиту.

Но это ему плохо удавалось.

Никита не помнил, как оказался в машине. Зато врезался в память звук затрещины, которой наградил Гирю Витал.

— Дебил, мы же в мокруху влезли!

— Ну так чо, в первый раз? — затравленно оправдывался Гиря.

— Еблан твоя фамилия!..

— Так они же это, девчонку хором вафлями накормили…

— Тебя самого, кретин, вафлями накормить надо!

А потом все впятером они оказались на квартире Витала. Хорошая у него квартира, трехкомнатная, с обстановкой. Но Никита ничего не замечал. Он с жадностью принял на грудь двухсотграммовый стакан водки.

— Ничего, братуха, — похлопал его по плечу Витал. — Это в первый раз так тошно. А потом привыкнешь.

— Я не хочу привыкать…

— А вот это ты брось… Хочешь не хочешь, а придется. Ты же заплатил за входной билет.

Никита вспомнил те пять сотен долларов, которые дал ему Кэп. Входной билет. А цена выходного билета — жизнь…

— Хорошо, я остаюсь, — пробормотал он.

— Вот и ладно… А эта история утрясется. Или ты, Ник, думаешь, что менты нас достанут? — И Витал как-то подозрительно посмотрел на него.

— Ты это к чему?.. Думаешь, я вас могу ментам сдать?..

Никита должен был возмутиться. Но ему было все равно. Черная апатия…

— Да нет, брат, я ничего не думаю… Но если вдруг к ментам в зубы попадем, заруби себе на носу — нужно молчать как рыба. Ничего не знаю, ничего не видел… Это наш принцип. Будешь молчать, тебя из тюряги вытащат, нет — вынесут из камеры ногами вперед. Сечешь?..

— Да я в жизни никогда и никого не сдавал…

Это была правда. Никого не сдавать. Это, пожалуй, был не принцип, а скорее природная упертость. Так или иначе, Никита еще ни разу ни на кого не настучал. Даже если очень хотелось…

— Вот и отлично… Давай еще по одной тяпнем…

И снова повторился сценарий вчерашнего дня. Застолье, повальная пьянка, сон в зеленом дурмане и похмельное пробуждение. Только в этот раз они не праздновали успех. В этот раз они заливали досаду на идиота по кличке Гиря…

Утром первым делом братва потянулась к столу. Опохмелиться хотелось всем, даже Виталу.

— Но только по сто граммов, не больше, — предупредил он. — Сейчас Кэп может нагрянуть…

— Так все одно звездюлей за вчерашнее навешает, — угрюмо буркнул Вован. — Уж лучше под бухом по мозгам получать, не так больно…

— А чего нам-то по мозгам? — зло посмотрел на Гирю Чаус. — Кто начудил, тот пусть ответку перед Кэпом и держит. Мы только свое дело сделали. А Гиря напортачил, баран…

— Кто баран? — взвился Гиря.

Он резко подскочил со своего места, перетянулся через стол и треснул Чауса кулаком в лоб. Никто ничего не успел понять, а тот уже слетел с копыт и очень больно ударился о пол головой.

— Не, ты чо, в натуре! — вскинулся Вован. Бум! Это Гиря приложил свой кулак к его уху. Никита ничего говорить не стал. Он сорвался с места, подскочил к Гире и боковым справа заехал ему в челюсть. Что-то хрустнуло, послышался всхлип, и Гиря мешком рухнул на пол.

— Вяжите его, козла! — взъярился Витал. Чаус и Вован уже были на ногах, оба навалились на Гирю. Заломали его, стянули с него поясной ремень и стали вязать ему руки.

— Урою падлу! — хрипел Чаус.

— Совсем оборзел, урод! — поддакивал ему Вован. — Удавку ему, блин, на шею, и все дела…

Но что бы они ни говорили, последнее слово оставалось за Виталом. А тот, казалось, был близок к смертному приговору. Но без согласия Кэпа он ничего не мог сделать.

В дверь позвонили.

— Ага, вот и шеф пожаловал…

Витал вышел в прихожую. Никита слышал лязганье замков. Открылась дверь. И тут загрохотало. Послышался звук мощного удара, вскрик, грохот падающего тела. И тяжелый топот ног.

Никита видел, как ему навстречу несется человек в камуфляже. Не успел он опомниться, как чей-то кулак-кувалда ударил его в грудь, сместил назад. И тут же в воздухе мелькнул приклад автомата. Он был нацелен ему в лоб, но надвигался необычно медленно. Никита успел увернуться от него, но при этом упустил из виду ноги нападавшего. И нарвался на удар-подсечку.