Михаил Серегин - Пастырь из спецназа

– Николай Иванович! – потряс главу администрации за рукав митрополит. – Медведев!

– Да?! – вынырнуло из дремы местное начальство.

– А БТР у тебя есть?

– Какой БТР? – растерялся спросонья Медведев.

– А в Пензе нас на БТРе встречали… – то ли сожалея, то ли восхищаясь, сказал Акинфий.

– Сейчас! – спохватился Медведев. – Я только в воинскую часть позвоню! Должен быть…

Отец Василий не выдержал и прикрыл рот рукой: уж очень потешно выглядел Николай Иванович в своих потугах угодить «по полной программе»…

С этого момента все закрутилось и завертелось в каком-то сумасшедшем сне, и только теперь отец Василий осознал, что именно получает начальство от подобных мероприятий. Власть. Полное осознание своей необоримой власти. Ничто на свете не могло дать человеку такую порцию адреналина!

На работе было другое; на работе они управляли как бы от имени государства, но здесь… здесь было иное! Все здесь крутилось и вращалось только для того, чтобы уставший от забот государственный муж мог оттянуться на всю катушку. Лаяли собаки, перекликались загонщики, совершали сложные маневры автомобили… Кто-то разводил костер, кто-то нанизывал на шампуры мясо, кто-то тащил ящики с пивом и водкой, и все это подчинялось лишь капризной и своевольной прихоти одного, максимум двух человек… Все остальные, даже числившиеся в друзьях и соратниках, были обслугой – в большей или меньшей степени.

Когда из близлежащей воинской части пригнали два БТРа, все были уже изрядно навеселе. Загнанный несколькими десятками человек кабан был завален, сфотографирован и разделан, и раскрасневшееся от мороза и алкоголя начальство было вновь готово для «подвигов».

– Давненько я не катался! – хлопнул по броне митрополит Акинфий и, отодвинув солдатика, полез внутрь. – Отец Василий! – обернулся он к священнику, подошедшему к машине, на которой как раз собирался ехать глава администрации. – Айда за мной! Покатает тебя митрополит! Внукам рассказывать будешь! А ты, Коля, – ткнул он пальцем в Медведева, – давай на второй: покажешь, что умеешь!

Отец Василий обомлел, но послушно полез внутрь и, только увидев, как лихо управляется Акинфий с рычагами, успокоился.

– Вы никак с этой техникой знакомы? – с уважением обратился он к митрополиту.

– Я на таком срочную служил! – довольно хмыкнул в бороду Акинфий и надел на голову шлем. – Лучшим в полку был…

Он нашел педаль газа, и огромная тяжелая машина стронулась и, подминая под себя молодые березки, ухнула вниз, под уклон.

– А-а! Пошла, родная-а-а!!! – диким голосом гаркнул митрополит и, по-разбойничьи топорща бороду из-под шлема, уверенно повел боевую машину вдоль склона. – Догоняй, Медведь! Машину трясло и кидало, и священник судорожно цеплялся за сиденье, опасаясь вылететь к чертовой матери на очередном вираже. Он почти моментально взмок от напряжения и азарта: оба водителя – и Акинфий, и Медведев – оказались классными и дерзкими гонщиками. Овраги и пригорки, болотца и перелески – все подминалось под колеса и оставалось далеко позади во имя главного: победы.

– А-а каво я щас сдел-лаю!!! – вопил митрополит, и похоже, что Медведев слышал его по связи, потому что уже в следующий миг второй БТР подрезал их, боком взлетал на косогор и обходил с фланга.

Это его и подвело. Минут через сорок, метров за четыреста до «заимки», БТР Медведева, стремясь ликвидировать отрыв, пошел вдоль крутой стенки оврага, а потом вдруг встал на два колеса и медленно завалился на бок.

Митрополит ругнулся, сбросил скорость, подрулил поближе и, с трудом протиснувшись через узкий для него люк, выскочил наружу.

– Колян! – заорал он. – У тебя все в порядке?!

Люк опрокинувшегося БТРа распахнулся, оттуда показалась голова Медведева в шлемофоне, и в следующий миг в перевернутой боевой машине что-то негромко ухнуло, и вокруг неудачливого гонщика появились крупные языки пламени.

Медведев заорал, и отец Василий, по колено проваливаясь в снег, кинулся вперед, схватил главу администрации за шиворот и рванул на себя.

– Я застрял! – завопил Медведев.

Священник ухватился покрепче и, упираясь ногами в броню, выдернул Медведева наружу. И тут же к ним подлетел митрополит с бог весть откуда появившимся куском брезента.

– Коля, не дергайся! – заорал он и, накрыв Медведева брезентом, упал сверху. – Не дергайся, я сказал!

Вдвоем они быстро затушили пламя и, поставив Медведева на ноги, поволокли прочь от горящей машины. И когда они уже отбежали метров на пятнадцать, тяжело ухнул еще один взрыв. БТР словно подпрыгнул на месте, а в воздух поднялся смрадный темно-красный «гриб»…