Михаил Серегин - Пастырь из спецназа

– Что это было? – таращил глаза глава администрации.

– А хрен его знает! – покачал головой митрополит. – Я такое в первый раз вижу…

– Скоты… – зашипел от боли попытавшийся перевернуться на спину Медведев. – Сто пудов, боезапас оставили… а я и внимания не обратил…

Митрополит и священник переглянулись. Чтобы вояки оставили боезапас… нет, это вряд ли…

– Ладно, Коля, вставай… – обхватил Медведева Акинфий. – Надо назад возвращаться. А то охрана с ума сойдет.

Отец Василий кинул взгляд на «заимку». К ним и впрямь уже мчались по сугробам охранники: и медведевские – в костюмах, и митрополитовские – в рясах…

Проваливаясь по колено в снег, они подошли к своей машине, на всякий случай тщательно осмотрели ее изнутри и снаружи, но никакого боезапаса да и вообще ничего лишнего не обнаружили. Почесали в затылке и, погрузив немного подпаленного главу администрации внутрь, кинули прощальный взгляд на догорающую технику и тронулись навстречу сходящей с ума охране.

По прибытии на «базу» Николай Иванович первым делом жахнул сто пятьдесят граммов, а вторым – схватил за грудки бледного, перепуганного майора.

– Ты что, м…к, делаешь?! – заорал он, вконец срывая свой хорошо поставленный на планерках голос. – Угробить меня хочешь?!

Майор испуганно сглатывал, но сказать ничего не мог.

– Ты зачем боезапас привез?! – орал Медведев. – Тебя сколько учить можно?! Или тебя в рожу надо бить по средам, чтобы дошло?!

Почему меры физического воздействия были привязаны к этому дню недели, никто из окружения не знал, но как раз из-за этой детали угроза получилась убедительной и потому жутковатой.

– Не можешь по-хорошему, так я тебя буду по-плохому учить!

Митрополит, склонив голову и теребя снятый шлемофон в руках, слушал своего охранника – молодого крепкого монаха с умным сосредоточенным лицом и хорошо набитыми костяшками кулаков.

– Коля! – позвал он. – Подожди, Коля… Не торопись…

Медведев обернулся.

– Мои ребята говорят, это не боезапас… – тихо сказал Акинфий.

– А что?

– Похоже на «зажигалку»…

– То есть? – Глава администрации растерялся.

– Теракт это, Коля… – так же тихо произнес митрополит и вдруг невесело усмехнулся. – Недруги у тебя появились, Коля…

– У меня?! – На Медведева было жалко смотреть.

И тут до отца Василия дошло. Он до деталей вспомнил, как вначале он подошел к машине Медведева – просто чтобы посмотреть… и только потом митрополит позвал его к себе. Этот взрыв был предназначен для него!

«Кажется, у меня мания преследования!» – нервно хохотнул отец Василий и, немедленно поймав на себе изумленный взгляд митрополита, отрицательно покачал головой: мол, ничего страшного… это я так просто… Но обмануть умудренного жизненным опытом Акинфия было невозможно; митрополит кивнул священнику, мол, отойдем, и взял его за рукав.

– Ну-ка, выкладывай.

Отец Василий вздохнул.

– На меня это охотились, ваше преосвященство…

– Уверен?

– Да. – Священник оглядел невысокие сопки, пытаясь определить, откуда его могли засечь, когда он подходил к машине Медведева… – Пошлите ребят вон туда, – указал он рукой. – Должны быть следы.

– Димитрий! – громко подозвал митрополит своего охранника.

Монах стремительно подошел.

– Сгоняй вон на ту сопку, – митрополит повторил жест отца Василия. – Глянь, что там. Может быть, «лежка» есть…

Монах кивнул.

– А ты расскажи поподробнее, – повернулся к священнику Акинфий, и отец Василий снова поразился собранности и внутренней силе этого человека: митрополит словно и не пил.

Он рассказал митрополиту все – от самого начала, но вот удивительное дело: чем больше он говорил, тем сильнее сомневался в правдивости своей версии. Слишком умен, слишком многоопытен был костолицый, чтобы просто мстить, да еще таким глупым способом, рискуя навлечь на себя не только гипотетические громы небесные, в которые он все равно не верил, но и вполне конкретные следственные действия соответствующих органов. Он скорее попытался бы повторно выкрасть икону прямо из храма, чем начал охотиться на попа. Но что было, то было, и не признать наличия странного «самовозгорания» БТРа, к которому он подходил, отец Василий тоже не мог.

Делегация отправилась обратно в Усть-Кудеяр, как только вернулся монах Димитрий. Он и впрямь обнаружил на сопке следы «лежки». И судя по этим следам, за поваленной березой действительно долго, часа три-четыре, сидел тяжелый, килограммов на сто, мужчина. Позже он встал на лыжи и перебрался вниз по склону, где и встретил БТР Медведева, кажется, выстрелом из гранатомета. Причем слово «кажется» употребил сам Димитрий: это не была «муха», и это тем более не была стандартная армейская РПГ – последствия применения и того и другого распознавались легко.