Сергей Зверев - Битва на дне

Боль можно вытерпеть, лишь бы не потерять сознания! Полундра захватил правой рукой опорную ногу «котика» около колена и, вместо того чтобы дернуть ее на себя, сильно толкнул вперед.

Человек не кузнечик с «коленками назад» – сустав в обратную сторону не сгибается! Не ожидавший такого подвоха американец взмахнул руками, теряя равновесие, и, перелетев через Полундру, тяжело рухнул лицом прямо в воду. Этого и добивался Павлов. Когда человек неожиданно для себя вдруг оказывается в ледяной воде, он на несколько коротких мгновений как бы выпадает из окружающей действительности. Ничего не попишешь, чисто рефлекторная реакция организма. Полундре хватило этих коротких мгновений: он оказался на спине «котика», ноги которого оставались на берегу, а голова и верхняя часть туловища скрылись под водой. Здоровой правой рукой Павлов взял шею «спецсвязиста» Бена в неразрываемый «венгерский» захват, не давая тому поднять голову и хлебнуть воздуха. Американец бешено сопротивлялся. Его локти вонзались под ребра Полундры, ноги яростно скребли мокрый галечник, он извивался, как только что пойманный угорь. Но Павлов, не обращая внимания на боль от ударов, держал «морского котика» крепко. Его противник стал захлебываться. Тут уже не до активного сопротивления, воздуху бы хоть глоток! Но топить его в планы Полундры не входило, «котик» нужен ему живым! Дождавшись, когда враг окончательно ослабел и впал в полубессознательное состояние, Сергей одним рывком выдернул его на берег и, не давая опомниться, нанес три точных удара: в пах, под грудину и чуть ниже основания черепа. Нанесенные в такой последовательности, они полностью блокировали периферическую нервную систему американца, на время отключив спинной мозг. «Котик» замычал, его вырвало. Теперь ближайшие полчаса американец не сможет даже пошевелиться: временный паралич. Ничего, к тому моменту, когда он понадобится Павлову, он придет в относительно нормальное состояние. Полундра, прихрамывая и скривившись от боли в бедре, подобрал «М-16», затем отхватил своим ножом, который едва отыскал, кусок швартовочного конца американской моторки и аккуратно связал свой трофей. Павлова учили мастера своего дела: теперь его пленный, когда оклемается, сможет самостоятельно передвигаться только самыми мелкими шажками, а руки его стянуты особым узлом – чем сильнее он станет напрягать кисти в попытках освободиться, тем сильнее затянется узел. Грамотно «упаковать» такую добычу тоже своего рода искусство. Но пора уходить – вот-вот нагрянут остальные американцы. Полундра усмехнулся, представив себе их лица.

Но куда же ему податься теперь? В Баренцбург, решил Полундра. Там помогут. Там наши, русские. А кроме того, Валентина упоминала о резидентуре. Правильно: где ж ей еще быть как не в русском шахтерском поселке? Вот там его пленный окажется далеко не лишним. Если грамотно допросить его, упирая на безвыходность положения и дав гарантии сохранения жизни с последующим возвращением к своим, то он много чего может порассказать.

Полундра не был в курсе последних событий, случившихся на гринписовской станции, – откуда бы? Он не мог знать, что Стеценко уже дал показания международной комиссии, поэтому Павлов полагал, что информация, которую можно получить от пленного американца, станет очень важной, если не решающей.

…Он переложил руль, лодка обогнула далеко вдающийся в море мыс, и пред Полундрой окрылась панорама Баренцбурга. Павлов ошвартовался около рыбацкого причала поселка. Он встряхнул «котика» за шиворот, достал свой нож и показал его американцу.

– Знаешь, – английский язык Павлова был безукоризненным, а тон, каким он говорил, самым ласковым, – я тебя об одном прошу: обойдись без глупостей. Бежать тебе все едино некуда, да и не позволю я тебе бежать. А после наших веселых кувырканий на солнечном пляже я, без особых угрызений совести, сделаю тебе очень больно. Если нужда такая возникнет. Так что не рыпайся, коли уж проиграл, выполняй мои команды и двигайся мелкими шажками туда, куда я тебе скажу. В таком случае я даю тебе слово русского офицера: все для тебя кончится хорошо. Кстати, ты отлично сражался. Мне давненько не приходилось драться с таким достойным противником. Вот и дальше веди себя с достоинством, без ненужного дерганья и суеты. Ты понял меня?

Он понял. Придя в себя, «котик» долго и безуспешно пытался освободиться, но лишь окончательно затянул узел на руках. Пытаться бежать? Далеко он не убежит… «Спецсвязист» Бен мрачно кивнул. Он верил в обещание своего недавнего смертельного противника: такие, как этот русский, не врут. Как ни странно, но, несмотря на плачевное положение, в котором оказался «морской котик», похвала русского спецназовца была ему приятна.