Сергей Зверев - Война кончается войной

Когда в коридоре вдруг раздались быстрые решительные шаги, Воротников понял, что случилось что-то важное.

— Хорошо, что вы еще здесь, Глеб Иванович. — Вошедший Бессонов бросил фуражку на край стола и почти упал на стул.

— Что случилось? — Майор отодвинул стакан с чаем и потянулся к пачке папирос.

— Я получил информацию, — покусывая губу, ответил Бессонов. — Оперативную информацию, так что уж вы не пытайте меня про источник. Один очень опытный и знающий человек, я бы назвал его старым хирургом, видел культю ампутированной руки начальника Загорской милиции Коваленко.

— Ну и что? — Рука Воротникова замерла с зажженной спичкой.

— А то, — устало продолжил Бессонов. — Операцию по удалению руки делал не советский врач. И не в советском госпитале.

— Вы хотите сказать, что…

— Это не я, — дернул плечом Бессонов. — Это старый хирург. По тому, как натягивалась кожа, как сшивалась, ну и еще по ряду признаков он считает, что операцию делал немецкий врач. Видите ли, Глеб Иванович, у них, у хирургов, тоже есть свои традиции, свои научные школы. И одни и те же операции, тем более такие сложные, делаются в принципе одинаково, но разными приемами. Методика разная.

— Вот так, значит, — Воротников все же прикурил и бросил спичку в пепельницу. — Если бы мне Шаров такое заявил, я бы не поверил, но ваш опыт… Черт побери, мы же его проверяли. Или все же есть оправдание вашим выводам?

— Давайте рассуждать, Глеб Иванович, — Бессонов поднялся со стула и стал ходить по кабинету. — Об участии в партизанском движении Коваленко мы знаем мало. Да, есть люди, которые помнят, что он воевал в отряде «Мститель», кто-то даже видел его там в начале 42-го года. Есть два представления на награды, направленные в 42-м и 43-м годах в Москву. Но у нас нет ни одного свидетеля, который бы лично участвовал с Коваленко хоть в одной операции, кто спал бы с ним вместе в землянке или ел из одного котелка. Это первое. Второе, мы имеем сейчас начальника милиции, который нормально выполняет свои обязанности, но отличается странным поведением. Он все время хочет показать, как он заботится о народе, что для него люди — главное в жизни.

— Ну, Владимир Сергеевич, вы тут палку явно перегибаете, — не очень весело улыбнулся Воротников. — Это же хорошо, что у него такие ориентиры в жизни.

— Хорошо, но он их как-то странно выпячивает. Постоянно, как будто хочет создать о себе представление. Глеб Иванович, — Бессонов неожиданно остановился и повернулся к майору. — А почему Коваленко при его заслугах и должности не член партии?

Воротников смотрел на капитана и молчал. Эта мысль ему в голову не приходила и сейчас показалась неожиданной и довольно странной. Коммунистическая партия всегда брала в свои ряды наиболее достойных, тех, кто способен повести за собой, кто был образцом в работе, в быту и в борьбе. По сути, Коваленко и был таким человеком, если на время опустить замечания Бессонова.

— Интересно, — сказал наконец майор, — я, не афишируя нашего интереса, осторожно наведу справки в обкоме партии. Давались ли рекомендации Коваленко, предлагали ли ему вступить в ряды КПСС?

— Да, обязательно наведите справки, Глеб Иванович. И непременно осторожно и не афишируя нашего интереса. И третье, на что я хочу обратить внимание, что меня беспокоит. Речь идет о гибели Михая Трубача. Именно в районе Коваленко не совершено до сих пор ни одного выступления националистов. В каждом районе провокации, террористические акции, а у Коваленко только случайно разгромленная банда, которая неизвестно кого ждала, да один убитый активист. Но потом мы узнаем, что банда ждала курьера с паролем для передачи послания за линию фронта. Согласитесь, что для такой встречи выбран самый тихий район вокруг Ровно. А теперь еще раз о руке Коваленко. По отдельности вроде бы ерунда, каждый факт можно оспорить и объяснить, а все вместе — это уже серьезно, Глеб Иванович, слишком много совпадений. И потом, я своим информаторам привык верить, я не пользуюсь недостоверными и неточными сведениями.

— Ну, что же, — Воротников кивнул. — Придется установить за Коваленко негласное наблюдение.

Сберкасса в Белой Кринице, что неподалеку от Ровно, закрылась сегодня позже обычного. Машину инкассаторов так и не дождались. Заведующий сберкассой три раза звонил в областной центр руководству. Но в Ровно только разводили руками, мол, машина к вам направлена.

Только к восьми вечера стало ясно, что в дороге у инкассаторов случилась поломка, и они сумели сообщить о ней лишь спустя два часа и то, благодаря тому, что мимо проезжала милицейская машина. Сами инкассаторы не могли бросить деньги и отправиться искать телефон.