Геннадий Прашкевич - Пятый сон Веры Павловны

– Что-то я не понял, – осторожно спросил Сергей. – Где это в тайге можно взять виски и японскую водку? Тут рядом деревня есть? Лавка в ней городская?

– Да ну, деревня, – фыркнул Коровенков. – Стоит тут в полукилометре старая пустая изба. Светлая, стоит на речной излуке. Кто мимо плывет, не может не завернуть в избенку. А раз завернул, плати за ночлег. Все по понятиям. Правда, этим летом мало кто заворачивает, обмелела река, – пожаловался Коровенков. – Только один немец ходит, водит шейлу, бабу, по-нашему. Вот у немца Кобельков и берет виски. И горячую водку у него берет. Как бы за аренду избенки. Он глупый немец, совсем того, – пожалел Коровенков. – Ему бы с шейлой в травку, дураку, нынче так сухо, что клещей нет, а он лезет в избенку. Может, хочет прохладнее? А то! – строго прикрикнул Коровенков на какого-то вдруг привидевшегося ему оппонента. – С немца слупить полезно!

– Почему шейлу? Какой немец?

– С периметра, наверное.

– С периметра? – Сергей оглянулся на Валентина. – С какого периметра?

– Была тут зона когда-то, – икнул Коровенков. – Давно была. Вроде Гармошками звали. Ну, вохра, зэки. А потом сняли зону, оставили спецотряд. Ну, я точно не знаю, может, это не спецотряд, но оставили. Однажды они к нам приходили. Сказали, познакомиться пришли, а сами даже не выпили. Оружие при них. Поспрашивали про немца, зачем, дескать, ходит в избенку? Ну с тем и ушли. Нам подсказали, чтобы к периметру не приближались. А то, говорят, стрелять в нас начнут. Я-то не приближался, я не дурак, а вот Кобельков, зараза, дважды приближался.

– И что рассказывал?

– Да что Кобельков расскажет! – злобно махнул рукой Коровенков. – Что расскажет такой козел? Дважды приближался и дважды не приблизился. Один раз почти до стены дошел, а дальше ни шагу. Ему дважды охрана рыло начистила, намекнули: в третий раз пристрелим. С той поры не ходит, а нам скучно. Как горючка сгорела, совсем скучно. Вот и ходит Кобельков по виски. Не пускает немца и шейлу в избенку бесплатно, говорит, что за гигиену надо платить. А те и рады, не играется им в траве. Запрутся в избенке и сказки рассказывают.

– Какие сказки?

– А я знаю?

Коровенков недовольно покачал головой, поморщился, подержался за голову руками. Вонючий напиток из мятой жестяной кружки каждый раз действовал на него бодряще, но как-то недолго.

– Да вон он и сам, козел!

Сергей и Валентин обернулись.

Из сизого ельника, как из-за сумрачных прихотливых кулис, весь в сухой хвое и в паутине, пошатываясь, вышел человек мужского пола – наверное, Кобельков, он же Живой труп, если верить Коровенкову, он же Башмачок хрюстальный. Сильно помятый, взъерошен, как дикий зверь, он все равно выглядел крепче Коровенкова. Правый карман брюк неприлично оттопыривался, но кверху от пояса Кобельков был потен и наг. А на правом плече лиловела знакомая пороховая наколка: шприц, обвитый розой, и краткое резюме – «Все пройдет».

Колян!..

Сергей невольно отвел глаза в сторону, но Колян его не узнал, да и не мог узнать. Сколько времени прошло с той встречи в Тайге и был Колян тогда пьян и невнимателен.

– Принес? – противным голосом спросил Коровенков.

– А чего же? – Колян без всякого удивления почесал круглую, неровно постриженную голову и выставил на ступеньку крылечка квадратную стеклянную бутыль виски «Сантори». Бутыль была абсолютно идентична выловленной из реки. – Чего ждешь, козел? Где тушенка?

– Ну, тушенка, она казенная… – оглянулся Коровенков на Сергея.

Видимо, прощупывал начальство на предмет неожиданной выпивки.

– А мы разве не казенный народец?

Ничего, кроме брезгливости, Сергей не испытывал. Убийца Веры Суворовой опять стоял перед ним и, кажется, Сергею опять предлагали с ним выпить.

Но почему Кобельков? Где он подхватил такое имя?

Не скрывая недоброжелательности, спросил:

– Откуда виски?

– Знамо от немца.

– Чего немцы делают в тайге?

– Шейлу трахают, – подмигнул Колян, и привычно свинтил металлическую пробку с бутыли. Ему наплевать было на Сергея и на Валентина, тем более на Коровенкова, многозначительно, но тщетно приподнимающего белесые редкие бровки.

– Чего же ты не пригласил немца?

– А он сам придет.

– Сюда?

– А куда ж еще? – грубо сплюнул Колян, и вытер запястьем губы. – У него ж больше нет выпивки. Не на периметр же ему пилить. Ему там клизму поставят. Ведра на три. Сейчас оттрахает шейлу, и придет. Таким немцам всю жизнь море по колено. Мы, значит, их трахаем, мы, значит, войны у них выигрываем, а им все равно море по колено. Только я секрет знаю, – сплюнул Колян. – Шейла с немцем трахается, но, по-моему, немец уже в отлупе. Отталкивает она его. Точно говорю, отталкивает.