Сергей Зверев - Граница на замке

— Прошу прощения, но у меня такое впечатление, что мы с вами недавно где-то виделись, — произнес офицер сакраментальную в таких случаях фразу.

— Вряд ли, — ответила буфетчица, наливая заказанный кофе. — Я бы вас запомнила.

— Неужели все так плохо? — усмехнулся шутник.

— Да нет, просто вы на моего двоюродного брата похожи.

Далее разговор завязался и покатился по соответствующим рельсам, и вскоре девушка уже весело смеялась, слушая, как новый знакомый рассказывает ей какой-то смешной случай из жизни десантников.

— Вы со всеми так знакомитесь? — игриво прищурилась буфетчица.

— Ну что вы, только с вами! Не воспримите мои слова как лесть, но ваши глаза насквозь прожгли мое сердце! — проникновенно и пылко произнес старлей.

Вечер был отличным. Да и как могло быть иначе, если все были своими, офицерами, которые уже не один пуд соли съели вместе? Военное братство — это не пустые слова, и оно закаляет и сплачивает людей так, что водой не разольешь. Тем более что многим из присутствующих довелось побывать в горячих точках, где они на деле продемонстрировали и свою военную выучку, и мужество. Об этом красноречиво свидетельствовали и награды, полученные ими отнюдь не в штабных коридорах. Военные разбились на небольшие группы, и в каждой из них разговор шел о своем: кто об учениях, кто о предстоящем отпуске, да мало ли найдется тем? В общем, вечер был — то, что надо.

У входа остановилась машина, но не армейский грузовик или «УАЗ». Машина, судя по номерам и внешнему виду, принадлежала кому-то из местных. В автомобиле находились двое. Водитель остался сидеть за рулем, а второй грузно выбрался из машины. Он слегка покачивался, и было понятно, что товарищ уже успел «принять на грудь». Этим субъектом в подпитии был не кто иной, как полковник Авдеев.

Он приехал сюда отнюдь не для того, чтобы вместе с какими-то там старлеями и капитанами отпраздновать окончание учений. Совсем нет — ему-то, высокому штабному чину, со строевыми офицерами выпивать было западло. Он просто заехал сюда «проконтролировать». Своей властью полковник гордился и дорожил. Как известно, на обладании властью прекрасно проверяются люди. Будь у человека хоть небольшой изъян в этом смысле, получи он возможность влиять не только на свою судьбу, и все — через небольшой срок такого уже не узнать.

Войдя в кафе, Авдеев со своим показательно строгим видом сразу же создал некоторый дискомфорт. Нельзя сказать, что его появление кого-то обрадовало.

— Глянь на этого кадра, — вполголоса сказал офицер своему соседу. — Многих я на своем веку видел, но этот — редкое чмо.

— При его возможностях он может себе это позволить, — заметил тот.

Зная полковника, офицеры приутихли. Он, с брезгливым выражением лица оглядевшись по сторонам и не найдя, к чему придраться, двинулся к барной стойке. Как это часто бывает на людях, идущий «в градусе» старался держаться прямо, но это не очень-то удавалось.

— И вести себя по-человечески не умеет. Даже то, что выпил, нужно скрыть, чтобы самому потом кого-то заловить.

— Одно слово: контролер, — офицеры за столиком негромко хихикнули, стараясь не обращать на себя внимания.

— Здравствуйте, — приветливо улыбнулся бармен. — Что будете заказывать? У нас обширный выбор напитков на любой вкус.

За спиной работника прилавка действительно высился на редкость разнообразный ассортимент напитков, способный удовлетворить самые капризные пожелания клиентуры. Прекрасная кухня, богатый ассортимент, великолепные виды и вежливое обслуживание — все эти составляющие успеха здесь имелись, что и привлекало посетителей.

— Коньяку, — высокомерным тоном бросил Авдеев. — Надеюсь, хороший коньяк у вас тоже имеется?

— Безусловно.

Полковник уселся на высокий табурет у стойки. Достав сигареты, он закурил, подвинув поближе пепельницу.

— Ваш коньяк, — через несколько секунд бармен-виртуоз поставил перед ним бокал. — Еще что-нибудь?

— Нет, пока ничего, — отрицательно качнул головой штабной чин.

Сидя у стойки, он неторопливо потягивал коньяк, периодически бросая взгляды по сторонам, туда, где сидела, по его выражению, «всякая мелюзга». Он, штабной чин, считал их пешками, теми, кто выполняет черную работу в отличие от него, человека мыслящего. Одно его присутствие привело к тому, что в воздухе повисла напряженность.

— Еще, — кивнул полковник бармену на пустую посуду.

Над стойкой работал телевизор. Ведущий новостной телепередачи сообщал о последних событиях, случившихся в нашем беспокойном мире. Полковник периодически поднимал голову, глядя на экран.