Александр Тамоников - Леший

– Да, Алевтина Дмитриевна, вам не позавидуешь.

– Присаживайтесь, Олег.

– Нет, спасибо. У меня мало времени. Я вообще-то хотел встретиться с вами ради того, чтобы передать вот это.

Он поставил на стол свою брезентовую сумку. Продолжил:

– Все, что в ней находится, передается в собственность центра. Не сомневаюсь, что вы, Алевтина Дмитриевна, распорядитесь содержимым по прямому назначению. Вот, собственно, и все. До свидания!

– Подождите, Олег! Ради бога, извините, но не могла бы я открыть сумку в вашем присутствии?

– Понимаю, – улыбнулся молодой человек, в душе одобряя не лишнюю в нынешнее время предосторожность. – Открывайте.

Алевтина Дмитриевна расстегнула «молнию», увидела лежащую сверху резную шкатулку, поставила ее на стол. Заглянула внутрь сумки и... окаменела. Перед ней, стянутые в тугие пачки, лежали доллары, марки, фунты. Она завороженно смотрела на эту кучу денег, не заметив, как молодой человек, представившийся Олегом, вышел, тихо притворив за собой дверь. Она открыла шкатулку и отпрянула. Кабинет наполнился ярким светом переливающихся бриллиантов...

Наконец, решив спросить Олега, откуда это, она подняла глаза, но в кабинете никого не было. Алевтина Дмитриевна бросилась к окну и увидела быстро удаляющуюся фигуру молодого человека. Ни догнать его, ни остановить окриком она уже не могла. Молодой человек сел в машину, и директор Центра реабилитации лишь проводила взглядом габаритные огни удаляющегося автомобиля.

Гена Бондаренко отъехал от Центра, проехал по улице до пересечения с главной дорогой. Куда теперь? Но долго не думал. В конце концов, капитан Бондаренко действительно в отпуске и может ехать на своей новенькой «десятке» куда захочет. Тем более впереди у него – почти месяц полноценной, мирной жизни.