Александр Тамоников - Леший

– Одна интересная бумага при нем. Я в ней ни черта не понял. Написана Бабичевым, я его почерк знаю.

– Что за бумага? Не тяни!

Клим повторил то, что ему ранее сказал Леший. Король спросил:

– Цифры и имена, говоришь?

– Да.

– Хорошо. Вези бумагу сюда, жду!

Клим отключил телефон и вдруг, развернувшись, ударил Лешего локтем в лицо. Удар был силен и коварен и на секунду вывел Володю из строя. Пистолет при этом выпал из рук. Водитель не терял времени. Ребром ладони ударил противника в горло. Затем прямым ударом – в солнечное сплетение. И когда Леший невольно согнулся – вновь ребром, но уже по шее.

Схватив пистолет, водитель отскочил в сторону, направил ствол в голову Владимира.

Но Бондаренко среагировал на опасность. Ему хватило секунды, чтобы схватить подготовленный к бою автомат и через окошко, не целясь, ударить очередью по Климу, на доли мгновения опередив последнего. Пули, перебив ноги, вспороли грудь. Клим, подкошенный, упал на асфальт, рядом с капотом «Мерседеса». Гена нажал на педаль акселератора, и машина рванулась через кювет на шоссе. Развернув «Ниву» так, чтобы она закрыла место боя, он выскочил из автомобиля и бросился к Лешему, который пытался встать. Капитан помог ему.

– Убери труп, – проговорил разбитыми губами Владимир.

– Сами-то как?

– Лоханулся я, Гена, попал, как пацан, вот как! Подумал – дело сделано, а он... хрен его знает, чего вдруг дернулся, дурак? Лежит теперь, урод, а ведь мог бы жить. Хотя... вряд ли долго.

– Туда ему и дорога, – ответил Бондаренко, упаковывая окровавленное, грузное тело в багажник «Мерседеса».

Леший тем временем спустился в кювет, к небольшой луже. Смыл кровь.

Гена, закончив возиться с трупом, достал аптечку, прижег раны на руках и лице Лешего. Тот сморщился.

– Завязывай, Гена! Король уже заждался. План в силе, понял?

– Так точно!

– Тогда за мной!

Через несколько минут «Мерседес» впереди, за ним «Нива», набрав скорость, помчались по шоссе.

Король, получив известие от Клима, задумался. Что за черт? Какая еще бумага? Цифры, имена, Соня? Почерк Бабичева? Откуда он известен Климу? Чертовщина какая-то. Удовлетворение от успешно проведенной операции сменилось неуверенностью.

Эдик стоял рядом. Король вызвал его ранее, поставив задачу немедленно убрать Бабичева и его супругу. Он заканчивал инструктаж, когда его прервал телефонный звонок. Видя замешательство босса, помощник осторожно напомнил:

– Вы не сказали, Геннадий Андреевич, куда деть трупы.

– Постой, Эдик. Дождемся Клима. Скорее всего к Бабичеву будет еще несколько вопросов.

– Что-то произошло?

– Я сказал: жди! Какие могут быть вопросы? Клим должен появиться с минуты на минуту. Жуков приехал?

– Да, только что. Он переодевается в своей комнате. Вызвать?

– Нет. Охрану распустил?

– Да. Только Клещ на страховке.

– После Бабичевых отпустишь Клима и Клеща. Чтобы все «хвосты» обрубить.

– Вы хотите их отпустить?

– Эдик! Я смотрю, ты глупеешь на глазах. Не понял, что значит «отпустить»?

– Понял, понял, Геннадий Андреевич!

Король покачал головой, недовольный помощником. Он закурил, напряженно глядя на лесную дорогу, откуда должен появиться Клим.

Владимир свернул с шоссе на узкую дорогу, ведущую в усадьбу. Впереди показался кованый забор, сторожка охраны. И, как ни странно, распахнутые ворота. Проезжая через них, Леший охраны не заметил. Снял ее Король или спрятал где-то рядом, в засаде? С этим Гена разберется. Все внимание Владимира было приковано ко входу в дом. На крыльце стоял Король. Чуть поодаль Эдик. Что ж, тем лучше. Леший медленно вел автомобиль к дому.

Король следил за приближающимся «мерсом». Через тонированное лобовое стекло угадывался силуэт Клима. Геннадий Андреевич пошел по ступеням вниз. И тут в ворота влетела «Нива». Она резко затормозила возле будки охраны. Из машины выскочил человек и прыгнул в кусты, тянувшиеся вдоль ограды.

– Что за ерунда? – вскрикнул Король.

Дальнейшее произошло мгновенно, и наркоделец так и не понял, что именно. Не успел. Из «Мерседеса» вышел не кто иной, как Леший.

Он, не проронив ни слова, направил свой автомат на Геннадия Андреевича Королева и нажал на спусковой крючок. Король рухнул на ступени лестницы, несколько раз перевернувшись, скатился на дорожку, где и затих, широко разбросав руки, с немым, последним вопросом в стекленеющих глазах.

Рядом дико, по-свински, завизжал и упал на землю, закрыв руками голову, Эдуард. Его вопль заглушил звон разбиваемого оконного стекла на втором этаже.