Сергей Кулаков - Афганский полигон

– Гулям, – обратился к нему Фахим. – Покажи мне ту запись, где я встречаюсь с беловолосым человеком.

Гулям кивнул, метнулся к столу, где стоял ноутбук, включил, защелкал клавишами.

– Гулям мой племянник, – вполголоса сказал Роману Фахим. – Очень способный мальчик. Хочу послать его учиться в Европу.

– Вот, дядя, – сказал Гулям, снова вскакивая. – Нашел.

Фахим сел за стол, жестом пригласил Романа сесть рядом.

– Тот человек – он называл себя Смит – был очень осторожен. Сразу потребовал, чтобы его никто не снимал. Но мои люди умеют не только стрелять. Они сняли нас издалека, Смит ничего не заметил. Смотри.

На экране компьютера изображение было сначала смазанным. Но затем обозначились силуэты, вот они стали четче – и Роман увидел двух мужчин, сидящих за столом. Лицом к нему сидел Фахим, спиной – широкоплечий мужчина со светлыми волосами.

– Это Смит, – сказал Фахим, ткнув пальцем в экран.

Мужчина по имени Смит (наверняка, псевдоним) сидел свободно, жесты его были сдержанны, но в них чувствовалась скрытая сила.

Роман ощутил непонятное беспокойство. Ему вдруг показалось, что он когда-то видел этого Смита. Широкие плечи, манера держать голову, наконец, соотношение шеи и ладного, небольшого черепа. Кого-то все это напоминало, но вот кого?

– Он не покажет лица? – спросил Роман, не отрывая глаз от затылка Смита.

– Зачем бы я тебя звал? – усмехнулся Фахим. – В спину ему посмотреть?

Роман хотел попросить ускорить просмотр, но затем раздумал. Тщательно отслеживая малейшие нюансы в манере Смита двигаться, менять положение крупного тела, делать едва приметные жесты одними пальцами рук, он начал смутно что-то прозревать. Ему вдруг показалось, что этот человек напоминает ему…

Стоп, сказал себе Роман. Этого не может быть. Тот человек мертв, он сам видел его обугленный труп!

– Смотри, – толкнул его локтем Фахим.

На экране он пожал своему визави руку, они поднялись, и Смит на секунду повернулся к камере лицом. На нем были темные очки, но Роман сразу узнал это лицо.

То самое лицо, которое он хотел и боялся увидеть.

– Что с тобой, Ромаджан? – спросил Фахим.

– Так, – вздрогнул Роман. – Ничего. Можно увеличить этот кадр?

– Конечно.

Фахим привычно положил руку на «мышь», вернул кадр, сделал увеличение. Роман, все еще надеявшийся на чудовищную ошибку, понял, что никакой ошибки нет. Он жив. Это было невероятно, но это было так. Он жив, и они снова были врагами.

Роман тряхнул головой, с трудом отрывая взгляд от экрана, где улыбалось это вынырнувшее из небытия лицо. Н-да, для покойника он выглядел неплохо.

– Ты знаешь этого человека? – спросил Фахим.

– Кажется, да, – улыбнулся через силу Роман.

– Ты испугался, Ромаджан.

– Наверное. Кого не испугает оживший труп?

Фахим покачал головой.

– Лучше бы ты его не видел.

– Может быть, – помедлив, согласился Роман.

Солнце уже заходило за гору, когда Роман проснулся. Некоторое время он лежал, глядя в потолок. Слышались женские голоса, громко заплакал ребенок.

Фантастика, взбрело на ум подходящее слово. Он жив. И они снова встретились. Мир оказался еще теснее, чем это можно было предположить.

Вернувшись из поездки, Роман сказал Фахиму, что устал и хотел бы отдохнуть.

На самом деле хотел побыть в одиночестве, подумать неторопливо о том, о чем думалось хаотично и вразнобой. Но когда оказался в своей комнате и лег в постель, навалилась такая усталость, что он не стал мучить организм сложными умозаключениями и позволил себе быстро и глубоко уснуть.

Поспал славно, часа три, не меньше. Отдохнул и почти оправился от потрясения. Во всяком случае, думалось теперь спокойнее и, что самое важное, логичнее.

Итак, Виктор Крохин выжил. И даже не получил видимых повреждений. Каким-то образом он сумел выбраться из охваченной огнем машины. Каким – сейчас это не суть важно. Тогда, два года назад, в Ираке, Роман был уверен, что предавший его майор ГРУ Крохин сполна заплатил за свои прегрешения. И отправился туда, откуда возврата нет.

Что ж, произошла ошибка. Это бывает.

Другое дело, что теперь придется ее исправлять.

Роман тихонько застонал. Задание, которое не предвещало больших трудностей, усложнилось до неопределенных размеров. Поиск исчезнувших ракет теперь отходил на второй план. Появился новый – и какой! – фигурант, и Роману, хочешь не хочешь, надо искать с ним встречи. Свои «хвосты» следует зачищать, иначе прощайте, спокойные сны.