Том Клэнси - Без жалости

Фред снял ботинки еще в комнате. Мелкий гравий резал ноги, вар, размягченный жаркими лучами солнца, прилипал к подошвам, а ему хотелось двигаться как можно тише. К тому же он был крутым парнем, узнав это на берегу реки Делавар. Пальцы сжимали знакомую рукоятку короткоствольного «Смит-Вессона». Если тот подонок все еще стоит у входа, он пристрелит его прямо с крыши. Тони и Генри тут же втащат тело внутрь, смоют водой кровь с тротуара, и работа пойдет дальше, потому что предстояло отправить большое количество товара. Впрочем, работа наполовину закончена. Теперь Фред полностью сосредоточился на своей задаче. Он подошел к парапету и встал рядом, касаясь ногами в одних носках невысокой кирпичной стенки, поднимающейся над уровнем крыши. Затем быстро наклонился и глянул вниз — пусто. Фред обвел взглядом весь тротуар, от одного угла здания до другого.

— Черт возьми! — прошептал он, потом повернулся и крикнул в сторону открытого люка. — Там никого нет!

— Что? — из люка показалась голова Бобби, но Фред уже наклонился вперед и разглядывал машины, стараясь увидеть, не прячется ли кто-нибудь за ними.

Келли сказал себе, что терпение всегда вознаграждается — почти всегда. Эта мысль позволила ему справиться с волнением, нередко возникающим, когда на перекрестье прицела возникает цель. Как только он заметил периферийным зрением движение в отверстии люка, то сразу же перевел винтовку влево. Лицо — белый, лет двадцати с небольшим, темные глаза, в правой руке пистолет, смотрит на первого мужчину. Сейчас это просто цель. Его нужно снять первым. Келли навел перекрестье нитей на переносицу и мягко нажал на спусковой крючок.

Услышав шлепок, одновременно показавшийся ему жестким и влажным, Фред повернул голову, но никого не увидел. Он не услышал больше ничего, кроме этого мокрого острого шлепка, но из комнаты донесся какой-то стук, словно Бобби поскользнулся на стуле и упал вниз. Ничего больше, но по какой-то непонятной причине кожа у него на шее словно заледенела. Он медленно отошел от парапета, все время оглядываясь вокруг. Никого на этом плоском четырехугольном горизонте.

Винтовка была новой, и затвор немного заедало. Келли передернул затвор и загнал в ствол второй патрон, затем повернул винтовку вправо. Два вместо одного. В поле зрения оптического прицела. он видел, как голова первого мужчины быстро поворачивается из стороны в сторону. На лице его был написан страх. Парень понимал, что ему угрожает опасность, но не знал какая и откуда. Он приближался к открытому люку. Келли не мог допустить этого, сделал упреждение на шесть дюймов и снова нажал на спусковой крючок. Еще один щелчок.

Шлеп. Удар пули в цель был намного громче, чем едва слышный звук выстрела. Келли снова передернул затвор, выбросил гильзу и загнал новый патрон в патронник. Он заметил, что с О'Доннелл-стрит свернула машина и направилась к дому.

Таккер все еще смотрел в лицо Бобби, лежащего на полу, когда сверху донесся звук упавшего тела, от которого вздрогнула крыша.

— Господи...

— Сегодня вы выглядите намного лучше, чем в прошлый раз, полковник, — по-русски заметил Риттер, приветливо улыбаясь. Сотрудник службы безопасности встал и вышел из комнаты, оставив их наедине. Атташе-кейс, который Риттер принес с собой, он положил на стол. — Вас хорошо кормят?

— Не жалуюсь, — осторожно заметил Гришанов. — Когда меня отправят домой?

— Сегодня вечером, наверно. Мы ждем кое-чего. — Риттер открыл кейс. Увидев это, Гришанов почувствовал тревогу, но не подал вида. А вдруг в кейсе пистолет? Несмотря на то, что тюрьма, в которой он оказался, была такой комфортабельной, а беседы с обслуживающим персоналом были такими дружескими, он все-таки находился на вражеской территории и его окружали враги. При этой мысли он подумал о том человеке, что находился в тюрьме так далеко отсюда, где с ним обращаются совсем по-другому. Разница в том, как обращаются с русским офицером и как обращаются с американцем, не давала ему покоя и заставляла испытывать чувство стыда, подавляющее страх.

— Чего именно?

— Подтверждения, что наши люди прибыли в тюрьму Хоа-Ло. Русский полковник наклонил голову и прошептал что-то, неслышное Риттеру. Затем поднял голову:

— Я рад этому.

— Да, я знаю это. Ваши письма генералу Рокоссовскому и его ответы говорят об этом совершенно ясно. — Риттер налил себе чаю из стоящего на столе чайника и наполнил чашку Гришанова.