Том Клэнси - Без жалости

— Вижу, что вам нужно это короткое увольнение.

— Вы обещали мне, сэр.

Адмирал похлопал Келли по плечу и сделал жест в сторону вертолета. Поднявшись внутрь, они надели головные телефоны, пока экипаж прогревал двигатель.

— Сколько у меня времени?

— Нужно вернуться на базу до полуночи. — Пилот вертолета посмотрел на адмирала. Максуэлл показал ему, чтобы он пока не взлетал.

— Все ясно, сэр. — Келли снял наушники и спрыгнул из вертолета. Рядом стоял генерал Янг.

— Голландец предупредил меня об этом, — неодобрительно заметил Янг. По выражению его лица было ясно, что поступать так перед началом операции не принято. — Что вам нужно?

— Пусть меня отвезут к яхте, там я переоденусь, потом мне нужно попасть в Балтимор. Оттуда я приеду сам.

— Послушайте, Кларк...

— Генерал, я принимал участие в планировании этой операции. Я буду первым у лагеря и покину его после всех. — Янг хотел выругаться, но сдержался. Вместо этого он показал своему шоферу на Келли.

Через пятнадцать минут Келли оказался в иной жизни. После того как он покинул «Спрингер», стоящий у пирса для гостей, мир для него остановился, он вернулся в прошлое. Теперь время снова пошло, пусть ненадолго. Он быстро осмотрел яхту, убедился, что начальник порта присматривает за ней, принял душ, надел штатскую одежду и вернулся к автомобилю генерала Янга.

— Едем в Балтимор, капрал. Впрочем, я сделаю вашу задачу попроще. Отвезите меня в аэропорт. Там я возьму такси.

— Ясно, сэр, — произнес водитель, отвечая мужчине, уже успевшему погрузиться в сон.

— О чем же шла речь, мистер Макензи? — спросил Хикс.

— Они одобрили операцию, — ответил специальный помощник по национальной безопасности, подписывая одни документы и ставя свои инициалы на других для различных официальных архивов, в которых будущие историки обнаружат его имя как второстепенного игрока, принимавшего участие в великих событиях своей современности.

— Вы не можете сказать какую?

Какого черта, подумал Макензи. У Хикса есть допуск, и потому специальный помощник мог продемонстрировать перед кем-то свою весомость. Две минут спустя он рассказал Хиксу об основных направлениях операции «Зеленый самшит».

— Сэр, но ведь это вторжение; — напомнил ему Хикс, спокойно и рассудительно, несмотря на струйки холодного пота, стекающие! по спине и комок в желудке.

— Полагаю, что они могут так подумать, однако я придерживаюсь другой точки зрения. Насколько я припоминаю, они вторглись в три суверенные страны.

— Но мирные переговоры — вы сами говорили об этом! — В голосе Хикса звучала настойчивость.

— Да наплевать на эти переговоры! Черт возьми, Уолли, там наши люди, американские офицеры, и то, что им известно, жизненно важно для национальной безопасности. К тому же, — на его лице появилась улыбка, — я помог убедить Генри в необходимости этой операции. — Если она закончится успешно.., подумал Макензи.

— Но...

Макензи поднял голову. Неужели этот мальчишка не понимает?

— Но что, Уолли?

— Это опасно.

— Война — вообще опасное дело, неужели ты не знаешь?

— Сэр, насколько я понимаю, мне разрешено быть откровенным у вас в кабинете?

— Конечно. Уолли. И будь откровенен.

— Переговоры о мире находятся сейчас на весьма деликатном этапе...

— Мирные переговоры всегда очень деликатны. Верно? Продолжай, — заметил Макензи, получая немалое удовлетворение от своих педагогических наставлений. Может быть, ему удастся чему-нибудь научить этого юнца.

— Сэр, мы потеряли уже слишком много людей. И убили больше миллиона вьетнамцев. И ради чего? Разве мы чего-нибудь достигли? Или кто-нибудь извлек из того пользу? — голос Хикса звучал почти умоляюще.

В этих доводах не было ничего нового, и Макензи устал отвечать на них.

— Если ты хочешь, чтобы я объяснил, как мы вляпались в это дерьмо, Уолли, то напрасно тратишь свое время. Ситуация была безнадежной с самого начала, но это начала не теперешняя администрация. Когда нас избирали, то нам поручили покончить с этим раз и навсегда, убраться к чертовой матери из Вьетнама.

— Совершенно верно, сэр, — согласился Хикс. — Это и есть моя точка зрения. Но проведение такой операции ухудшит наши шансы на окончание войны. Мне кажется, что это ошибка, сэр.

— О'кей. — Макензи успокоился и снисходительно посмотрел на своего помощника:

— Твоя точка зрения может — нет, я буду щедрым — имеет право на существование. Но как относительно военнопленных, Уолли?