Том Клэнси - Без жалости

— Через две надели, — сказал Максуэлл.

— Так скоро? — Джеймс Грир наклонился вперед, уперев локти в колени. — Голландец, это удивительно скоро.

— Ты считаешь, есть резон попусту тратить время? — спросил Подулски.

— Черт побери, Каз, я всего лишь сказал, что это скоро. Я совсем не имел в виду, что это не правильно. Значит, еще две недели подготовки и одна на транспортировку штурмовой группы и выход на исходную позицию? — Грир посмотрел на присутствующих. Они утвердительно кивнули. — Как относительно погоды?

— Это то, что не поддается контролю, — признался Максуэлл. — Однако погода — палка о двух концах. При плохой погоде труднее летать, зато радиолокация и зенитный огонь тоже делаются намного сложнее.

— Как вам удалось, черт возьми, так быстро все подготовить? — "В голосе Грира звучало недоверие и восхищение.

— У нас есть свои способы, Джеймс. В конце концов, мы — адмиралы, правда? Отдаем приказы, и корабли отправляются к месту назначения, понимаешь?

— Значит, окно открывается через двадцать один день?

— Совершенно точно. Каз завтра вылетает на «Констелейшн». Мы начинаем инструктировать тех, кто обеспечит поддержку с воздуха. «Ньюпорт ньюз» уже ознакомлен с тем, что ему предстоит, — по крайней мере частично. Они полагают, что им предстоит очистить побережье от зенитных батарей. Основной корабль плывет сейчас через большой пруд. Им ничего не известно, кроме одного — предстоит рандеву с ТФ-77.

— Да, мне еще следует провести инструктаж со многими участниками операции, — подтвердил Каз усмехнувшись.

— А экипажи вертолетов?

— Они готовились в Коронадо. Сегодня вечером перелетают в Куантико. Вообще-то им не предстоит ничего необычного. Тактическая сторона операции достаточно проста. А что говорит твой «Кларк»?

— Вот как, теперь уже мой! — улыбнулся Грир. — По его мнению, подготовка идет хорошо. Тебе понравилось, как тебя убили?

— Он тебе рассказал? — в свою очередь улыбнулся Максуэлл. — Джеймс, я знал что он хорош, после того что он сделал для Санни, но когда ты видишь все собственными глазами — вернее, не видишь и не слышишь. Он заставил замолчать Марти Янга, а это совсем непросто. Привел в замешательство целый взвод морских пехотинцев.

— Теперь мне требуется время, чтобы получить согласие на проведение операции, — сказал Грир. Отныне все стало серьезным. Он всегда считал операцию заслуживающей внимания и, наблюдая за подготовкой к ее осуществлению, познакомился со многим, что пригодится на службе в ЦРУ. Теперь он пришел к выводу, что операция возможна. «Зеленый самшит» вполне может оказаться успешным, если на операцию будет получено разрешение.

— Ты уверен, что мистер Риттер не подведет?

— Не думаю. В конце концов, он один из нас.

— Пока еще нет. Только после того, как все окажется на своем месте, — заметил Подулски.

— Он захочет присутствовать на репетиции, — предупредил Грир. — Прежде чем просить человека принять на себя такую ответственность, ему нужно быть уверенным в успехе.

— Справедливо. Завтра ночью мы проводим учение с использованием боевых патронов и гранат.

— Мы приедем к вам. Голландец.

Группа разместилась в старой казарме, предназначенной по крайней мере для шестидесяти солдат, так что места хватило для всех, даже никому не понадобилось занимать верхнюю койку. Келли распорядился, чтобы ему приготовили отдельную комнату, одну из нескольких, предназначенных для сержантов — помощников командира взвода. Он решил, что не стоит больше ночевать на яхте. Нельзя быть одним из солдат штурмовой группы и в то же время жить в совершенно другом месте.

Это была первая ночь, которую солдаты проводили в казарме, а не за учениями — первая такая ночь после прибытия в Куантико. Какая-то добрая душа распорядилась доставить им три ящика пива. В результате на каждого пришлось ровно по три банки, потому что один из них пил только лимонад, и старший сержант Ирвин позаботился о том, чтобы никто не превысил положенную норму.

— Мистер Кларк, — спросил один из гранатометчиков, — а в чем цель операции?

Несправедливо, подумал Келли, заставлять их готовиться, не посвящая в цель предстоящего задания. Они готовились рисковать своей жизнью, даже не зная почему, не имея представления о том, ради чего подвергают опасности свою жизнь и свое будущее. Это было несправедливо, но совсем не так уж необычно. Он посмотрел в глаза морского пехотинца, задавшего вопрос: