Том Клэнси - Без жалости

— Простите, пожалуйста, у вас наверху есть специалисты по лечению переломов рук? — поинтересовался Келли тихим голосом. Хрупкая кисть хирурга с тонкими пальцами скрывалась в огромной ладони; Келли чуть сжал руку, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений.

В этот момент, привлеченный громкими голосами, в дверях появился охранник. Взгляд врача тут же устремился в его сторону.

— Он не успеет прийти к вам на помощь, доктор. Сколько костей в человеческой кисти, сэр? — спросил Келли.

— Двадцать восемь, — машинально ответил врач.

— Хотите, чтобы у вас их стало пятьдесят шесть? — и Келли сильнее сжал руку.

Врач посмотрел в глаза Келли и не увидел там ни гнева, ни Удовольствия. Келли глядел на него совершенно равнодушно, словно перед ним был неодушевленный предмет, и его вежливый голос звучал подобно насмешке над кем-то, стоящим неизмеримо ниже. Но самое главное, вдруг осознал врач, этот человек раздавит его руку без малейших колебаний.

— Попросите у дамы извинения, — посоветовал Келли.

— Я не стану унижаться перед женщиной! — прошипел врач. Давление на руку увеличилось, и выражение его лица сразу изменилось. Стоит этому мужчине сжать руку еще сильнее, понял врач, и его кисть уже никогда не сможет держать скальпель.

— Вы плохо воспитаны, сэр. Попробуйте исправить этот недостаток и побыстрее, — улыбнулся Келли. — Ну! — резко скомандовал он. — Пожалуйста.

— Извините, сестра О'Тул, — пробормотал хирург явно против своей воли, так что унижение оставило кровоточащую рану на его самолюбии. Келли отпустил руку, затем взглянул на жетон с именем на груди врача и лишь после этого посмотрел ему в глаза.

— Ну разве вы не чувствуете себя лучше, доктор Хофан? И впредь не вздумайте никогда кричать на нее, по крайней мере не в тех случаях, когда она права, а вы допустили ошибку. И чтобы не было никаких угроз физического насилия, ясно? — Келли не понадобилось объяснять почему. Врач с трудом шевелил пальцами, стараясь восстановить кровообращение в онемевшей руке. — Нам здесь это не нравится. Вы согласны?

— Согласен, — еле слышно произнес врач, думая о бегстве. Келли снова взял его руку и с дружеской улыбкой пожал ее, чуть сильнее обычного — так, всего лишь напоминание.

— Я весьма рад, что вы все поняли, сэр. Думаю, теперь вы можете идти.

И доктор Хофан ушел, даже не подняв глаза на охранника. Охранник все-таки внимательно посмотрел на Келли, но и только.

— Ты считаешь, это было необходимо? — спросила Сэнди.

— Что ты имеешь в виду? — повернулся к ней Келли.

— Я бы сама справилась, — заметила она, направляясь к двери.

— Не сомневаюсь. А что вообще-то произошло? — спокойно поинтересовался он.

— Хофан назначил пациенту не то лекарство. Пациент — мужчина преклонного возраста с заболеванием шейных позвонков, у него аллергия к этому препарату, и в истории болезни об этом сказано. — Поток слов, вырвавшихся у Сэнди, свидетельствовал, что стресс у нее начал ослабевать. — Мистер Джонстон мог серьезно пострадать. Хофан уже не первый раз допускает подобную ошибку. Доктор Розен может теперь уволить его, а он хочет остаться. Я уж не говорю о том, что он любит командовать медсестрами и нам это не нравится. Но ситуация была у меня под контролем!

— В следующий раз я не стану ему мешать, пусть сломает тебе нос, если уж ты так настаиваешь. — Келли махнул рукой в сторону двери. Он знал, что следующего раза не будет; он увидел это в глазах низкорослого ублюдка.

— И что последует за этим? — спросила Сэнди.

— Он перестанет быть хирургом — на некоторое время. Понимаешь, Сэнди, мне не нравятся люди, которые так ведут себя. Мне не нравятся те, кто распускает руки, особенно по отношению к женщинам.

— И ты действительно можешь причинить им такую боль?

Келли открыл перед ней дверь.

— Это случается не слишком часто. Они почти всегда прислушиваются к моим советам. Ну, подумай сама — если бы он ударил тебя, тебе было бы больно, а потом стало бы больно ему. А я предотвратил это, и никто не пострадал, разве что задето самолюбие доктора Хофана, а от этого еще никто не умирал.

Сэнди решила не настаивать, хотя и испытывала некоторое раздражение. Ей казалось, что она отразила нападки доктора достаточно твердо. Вообще-то он и хирург-то был никакой и слишком небрежен при операциях. Правда, ему поручали только тех пациентов, что поступали из благотворительных учреждений, и то если операции не были сложными. Это, знала Сэнди, не имело отношения к делу. Такие пациенты тоже оставались людьми, а люди заслуживали максимально добросовестного отношения со стороны представителей медицинской профессии. Он напугал ее. Сэнди была рада вмешательству Келли, хотя и осталась недовольной тем, что не сумела сама справиться с Хофаном. Ее отчет приведет, наверно, к увольнению доктора, и медицинские сестры, работающие с Сэнди, будут удовлетворенно посмеиваться. Медсестры в больницах, подобно сержантам во всех военных подразделениях, являлись главной движущей силой, в конце концов, только совсем уж глупые врачи осмеливались ссориться с ними.