Сергей Кулаков - Курильская обойма

– А-а, – кивнул радист. – Тогда счастливо.

– И тебе того же. Спасибо, друг.

Роман махнул рукой и вышел из рубки.

На корме было многолюдно. Нефтяники, подкормленные моряками, с интересом разглядывали стальные обводы и блестящие пушки крейсера.

Отыскав взглядом Наташу, сидевшую в компании двух молоденьких мичманов, Роман улыбнулся и направился к ней. Он только сейчас понял, как она потрясающе красива.

Роман курил, пуская дым в потолок. Наташа положила голову ему на плечо, уткнувшись губами в шею, и, кажется, дремала. В гостинице было тихо, только сверху доносились чьи-то веселые голоса.

– Когда самолет? – спросила Наташа.

– Завтра. В полдень.

Наташа замолчала. Роман осторожно потянулся, затушил окурок в пепельнице, поцеловал ее в голую спину между лопатками, туда, где была маленькая родинка.

– Полетели со мной.

Она качнула головой. Да Роман и так знал, что она откажется. Они были слишком разные, чтобы идти дальше вместе. Ничего, кроме секса, их не связывало, и хоть секс, да еще такой, как у них, аргумент весомый, всего остального ему не перетянуть.

– В Москве тебе понравится, – все же сказал Роман. – Поживешь, привыкнешь…

– Что мне там делать, Рома?

– А что ты будешь делать здесь?

– Поеду на Кунашир. Ребят нет, а станция осталась. Мне уже предложили в институте. Я согласилась.

Роман помолчал. С ее любовью к природе «на краю земли» это, безусловно, чудное предложение. В самом деле, не всем же мариноваться в столицах.

– Давай выпьем, – сказал он, приподымаясь.

– Давай.

Наташа села на кровати. Одеяло сползло, но она не стала прикрываться. Роман почувствовал знакомый зуд внизу живота. Сколько можно? Ведь только что… И уже не раз… И все равно, стоило ему увидеть ее обнаженной, он точно зверел и наливался кровью от макушки до пят. Увезти ее силой, что ли?

Сдерживаясь, он подал ей бокал с вином:

– Ну, за удачное завершение нашего путешествия?

Наташа кивнула, чокнулась, отпила совсем чуть-чуть.

– Что так? Не нравится вино?

– Нравится. Но за какую удачу можно пить, если…

Она не договорила, на ресницах ее задрожали слезы.

Роман забрал у нее бокал, поставил вместе со своим на тумбочку. Да, как-то с тостом он не рассчитал. Для него все давно позади, а ее кошмары только начинаются.

– Ну что ты, – привлек он ее к себе. – Ну, перестань.

– Рома, я никак не могу забыть… Только закрываю глаза – и все начинается заново.

– Это пройдет. Очень скоро пройдет. Только потерпи, и все забудется.

– Я не могу… – всхлипывала она в его объятиях. – Я хочу забыть – и не могу…

– Ну, не плачь! Скоро ты все забудешь. Вот посмотришь. А я помогу тебе…

Он начал целовать ее, сперва нежно, потом все более страстно. Наташа отвечала ему, ее дыхание стало горячим и прерывистым. Они опустились на смятые простыни, сплелись в одно целое, и скоро оба перестали что-либо слышать и помнить.

Роман вошел в свою квартиру, разулся и повалился на диван. Долгий перелет утомил его. Поспать толком не удалось. Только закрывал глаза – видел перед собой Наташу. Он и гнал ее, и просил добром, и применял аутотренинг – бесполезно. Так и привез ее с собой в Москву – видением.

Правда, уже на подъезде к городу видение стало меркнуть. Громады домов, забитые машинами дороги, суета человеческого муравейника отвлекали и сносили мысли на другое. Это хоть и принесло некоторое облегчение (Роман со страхом подумывал, уж не влюбился ли он и не засылать ли сватов на Сахалин в лице Лени и Дубинина?), но напустило такой мути на очистившуюся было в общении с природой душу, что он окончательно скис.

А вообще он просто устал. Сев на родной диван, он так и уснул, как был, в куртке и с дорожной сумкой, перекинутой через плечо.

Разбудил его телефонный звонок. Роман щелкнул запавшим нёбом, проснулся, повел непонимающим взором по стенам. Где я?

Телефон не умолкал. Он прочистил горло, взял трубку:

– Да?

– Морозов, почему не докладываешь о прибытии? – послышался голос Дубинина.

– Докладываю. Кгм… Прибыл.

– Так-то лучше. Ну, что ты там натворил, на вышке?

– Нет больше никакой вышки, товарищ подполковник. Была – и вся кончилась.

– Ладно, – усмехнулся Дубинин, – завтра к десяти на доклад. Смотри, не опаздывай.

– Никогда! – поклялся Роман, начиная потихоньку втягиваться в реальность.

– Слушай, между нами… – перешел на дружеский тон Дубинин.