Сергей Кулаков - Курильская обойма

– Твоя война закончилась, Одзаки-сан. Не надо лишать жизни тех, кто не имеет к ней отношения. Если ты хочешь погибнуть, погибни достойно, как подобает мужественному человеку. Останься здесь, со своими бойцами и со своей сестрой.

Одзаки долго молчал, сжимая взрыватель белыми от напряжения пальцами. Затем медленно потянулся вперед и взял кулон Сэй.

«Если пустить пулю в висок, нервные окончания заклинит, и рука останется сжатой, – соображал Роман, по виду безмятежно ожидая, что скажет японец. – А если разожмется? Или взрыватель вывалится при падении тела? Рискованно. Но другого выхода нет. Жду еще полминуты – и стреляю».

– Кто убир Сэй? – прохрипел Одзаки.

– Если хорошо подумать – ты, Одзаки-сан, – пожал плечами Роман.

Одзаки прерывисто задышал, затем вдруг надолго затаил дыхание. Роман напряженно следил за ним.

Одзаки, сжимая в левой руке кулон сестры, перевел взгляд на Романа:

– Я хочу умирать.

– Наверное, это лучший выход для тебя, Одзаки-сан, – не стал отговаривать его Роман.

– Что ты хочешь?

– Позволь мне спасти людей. Вон там стоит вертолет. Мы сядем в него и улетим. Дай нам пять минут. И я обещаю, что сообщу родным о твоем подвиге и достойной смерти.

– Ты… это сдераешь?

– Клянусь, Одзаки-сан.

Японец некоторое время смотрел Роману в глаза. Затем медленно качнул головой:

– У меня нет родных.

«И что это значит?» – подумал Роман.

– Уходи, – сказал Одзаки. – Я жду пять минут.

Роман заглянул ему в пронзительно горевшие глаза и выскочил из комнаты. В глазах японца уже стояла смерть – Роман в таких вещах отлично разбирался. Хорошо, если потерпит пять минут. А если нет?

– Все к вертолету! – скомандовал он дожидавшимся в коридоре Барсу и Толстому.

Этим не надо было повторять дважды. Они выскочили из будки и покатились по ступенькам вниз.

Вторая подгруппа, слышавшая приказ Романа по рации, уже гнала заложников к вертолету. Охваченные надеждой люди понеслись к взлетной площадке изо всех сил.

– Труба, смотри, чтобы они не снесли «вертушку»! – кричал на бегу Барс.

Огромный транспортный вертолет импортного производства стоял на краю платформы. В словах Барса была доля истины. Паническая толпа дюжих мужиков могла снести что угодно, не только вертолет.

Но как-то их удалось сдержать, и все они, толкаясь и наползая друг на друга, за пару минут вбились в грузовой отсек.

Бойцы, подхватив Наташу, запрыгнули в кабину. Труба, сев за штурвал, уверенно защелкал тумблерами над головой, снимая тормоза с винтов. Повернул ручку «шаг-газ», обогащая топливную смесь. Включил зажигание. Двигатель загудел, разгоняя десятиметровые лопасти.

Медленно, слишком медленно!

– Давай, Паша! – не выдержал Толстый, нарушая строжайшее правило не обращаться на задании друг к другу по имени.

Наташа прижалась к Роману, словно надеясь найти возле него защиту от ужасного взрыва.

Бойцы, кусая губы, считали секунды.

Роман посмотрел на окно диспетчерской. Там стоял, выпрямившись, как струна, Одзаки, смотрел куда-то вдаль. Что происходит у него в голове? Есть ли там еще понимание реальности или уже одна пустота и мрак?

Сзади кричали на все голоса нефтяники, умоляя вертолет подняться. Они без труда поняли, что означал одинокий силуэт человека в окне, и заклинали лопасти разгоняться быстрее.

Труба добавил оборотов. Огромная железная махина, набитая людьми, как бочка сельдью, сотрясаясь от натуги, медленно оторвалась от площадки и по метру начала отходить в сторону.

– Ну, давай, давай… – кричали все, боясь оглянуться на зловещий силуэт.

Вертолет поднялся, пошел быстрее. Вот уже под брюхом заблестели морские волны, платформа начала потихоньку отдаляться. Но все равно вертолет еще был очень близко, а пять минут уже давно истекли…

Они отошли метров на сто, когда вся вышка словно подпрыгнула и вдруг превратилась в огненный шар. Вслед за тем донесся грохот чудовищного взрыва, на вертолет понесся косматый смерч из огня и черного дыма. Во все стороны летели горящие металлические обломки.

Люди закричали, охваченные ужасом.

Труба вцепился в рычаг управления, сжал зубы. Ударная волна настигла вертолет, вспышка обдала нестерпимым жаром. Вертолет развернуло и бросило боком вниз. Гибель казалась неминуемой.

Но Труба сумел выровнять машину над самой водой и медленно начал поднимать ее вверх, уходя дальше от пылающей вышки.

Через минуту вертолету уже ничего не угрожало. Он быстро летел на восток.