Виталий Гладкий - Убить зверя

Нужно всего лишь раз сделать обстоятельную прополку – и потом трава не расти. Бугров умять, а отморозков к ногтю, чтобы общей картины не портили. Если, конечно, они на рожон попрут.

– В свое время я предлагал объединение. Вы не дали добро.

– Слушай, кончай бакланить! Ты хотел создать что-то вроде союза, а я не согласился. Мне только и не хватало, чтобы я сидел на одной скамейке с такими, как Чингиз, и кивал, соглашаясь на уступки.

Парламент, мать твою… В городе нужна твердая власть, и ее может обеспечить лишь сильная рука. Одна рука и голова, а не целый колхоз. Мы сожрали бы друг друга ровно через полгода. Я придерживаюсь другого мнения: или все, или ничего. В шестерках никогда ни у кого не ходил и не буду ходить.

– Может, вы и правы… – миролюбиво согласился Балагула.

– Трижды прав! И подтверждением служит этот Джангиров. Будь все по-моему, он уже давно сидел бы на крючке и не трепыхался. А так мы не только не знаем какое у него истинное положение в делах, но и вообще что он за фрукт и чем дышит.

– Теперь узнаем, – с угрозой сказал Балагула. – Мы его наизнанку вывернем. В особенности если он начал мутить воду под знаменем "третьей" силы.

– А может он и есть эта самая сила?

– Дайте мне неделю, и я отвечу на все интересующие нас вопросы.

– Заметано. А что там базлает Штымп?

– К сожалению, сегодня я так и не смог с ним поговорить. Он просто исчез. Ни дома, ни на работе его нет, на телефонные звонки по сотовому он не отвечает.

– Странно… – пробормотал в задумчивости Базуль. – Но, насколько мне помнится, твоя машина шла за его "запорожцем"?

– Каюсь, этот старый лис обвел меня вокруг пальца. Он заехал на территорию, где базируется ОМОН, и мне ничего иного не осталось, как ожидать Штымпа снаружи. Однако я так и не дождался. Предполагаю, что он каким-то образом смылся оттуда. Возможно, выехал на служебном микроавтобусе вместе с ментами.

– А у тебя, конечно не хватило масла в мозгах, чтобы догадаться, что у него на уме, и отследить маршрут передвижения телеги с омоновцами?

– Так ведь они постоянно снуют туда-сюда. Как узнать, в какой он машине? Спросить у ментов?

– Ну ладно, ладно, не заводись… Никуда Штымп не денется, припрыгает к нам, козел, как миленький. Если его пасут такие серьезные хмыри со стволами, то у него только два пути: к нашей кормушке или на небо.

Пусть выбирает, мент поганый. Ох и повеселюсь я…

Балагула благоразумно промолчал. Он знал Штымпа не хуже, чем пахан, а потому очень сомневался, что майор пойдет у вора "в законе" на поводу. Не тот товар.

– Когда побазлаешь с ним, доложись немедленно. Мне не хочется, чтобы эта "третья" сила отправила Штымпа вперед ногами раньше, чем он вычислит неизвестного снайпера и поможет нам – вольно или невольно – разобраться в ситуации, сложившейся в городе. Интересно, кого он прятал под одеялом?

– Я бы тоже хотел это знать.

– Вот и узнай. Наколешь Штымпа для нашей коллекции как бабочку – "капусты" у тебя будет валом.

– Столько, как я получил в качестве премиальных после "стрелки"? – не удержался Балагула, чтобы не напомнить Базулю про его "щедрость".

– Ты еще будешь плакаться! – отрезал Базуль. – Твой навар исчисляется пятизначными числами. Я получаю всего лишь в два раза больше, чем ты.

Как же, подумал Балагула, в два раза… Неплохо бы узнать, Федор Лукич, какие бабки Шатоха проводит мимо общей корзины и отправляет за рубеж на твои счета. Ничего, придет время – и все тайное станет явным. Вот тогда мы и побазарим на предмет заработка и о прочих, очень интересных, вещах…

Подумал, но на его лице даже мускул не шевельнулся. Балагула никогда не отличался повышенной эмоциональностью, а после работы в милиции, где многие стремились въехать на шее товарища в рай, именуемый благосклонностью начальства и быстрым продвижением по служебной лестнице, он вообще надел на себя каменную маску абсолютной невозмутимости.

– Как насчет перекусить? – сменил Базуль гнев на милость.

– Не откажусь. Я голоден, как волк.

– Вот и ладушки… – Базуль включил селекторную связь с кухней: – Давайте ужин. На двоих… Нет, не в банкетном. Пусть накроют стол в кабинете. Здесь уютней…

Трапезничали при свечах – так пожелал неизвестно от чего разомлевший пахан. Балагула смотрел на огонь в камине и ловил себя на мысли, что вдруг начал впадать в детство. В свое время, когда его буйный папаша измывался над матерью, юный Никита мечтал превратиться в мышонка и, забравшись в норку, жить там в тепле и спокойствии, грызя загодя запасенные зернышка. И сейчас, сидя в шикарном кресле, за высоким забором и под надежной охраной, ему до душевной боли почему-то захотелось стать маленькой зверюшкой, чтобы переждать грядущие потрясения в какой-нибудь тайной подземной обители, откуда его не могли бы выкопать даже экскаватором.