Сергей Зверев - Минный дрейф

– На гидрографическом судне? – несколько удивленно переспросила Наташа и, приложив бинокль к глазам, посмотрела в ту сторону, куда ушла лодка Деболюка. Бывший моряк уже причалил и о чем-то оживленно беседовал с каким-то милиционером. Судя по всему, местным участковым. – И кстати, у вас там, у подводных пловцов, все такие? – поинтересовалась девушка.

– В каком смысле? – Полундра не сразу понял вопрос.

– Ну, насчет любовницы. Интересно, это ты сам придумал или старый дружок намекнул?

– Наташенька, – взмолился Полундра, – я же не нарочно. Ты же видела, как он напирал. Как бульдог в меня вцепился. Того и гляди – порвет, как Тузик грелку. Надо же было что-то придумать. Сказал, что первое пришло в голову, лишь бы отстал.

– С головой у тебя, надо сказать… Ладно, любовничек, расхлебывать будешь сам, – девушка задорно усмехнулась, – надо же – додумался – в любовницы к себе записал… Хорошо, что хоть не в…

– Наташенька… Да что ты такое говоришь? – сказал Сергей с обидой в голосе, но девушка только безразлично махнула рукой и снова навела бинокль на странную парочку на берегу.

– Ну, товарищ начальник? – Владелец бобровой звероводческой фермы Дмитрий Анатольевич Глазычев с надеждой заглядывал в глаза следователя местной районной прокуратуры. – Неужто никаких следов?

Молчаливый представитель закона отрицательно качнул головой, с аппетитом поедая сытный обед, предложенный хозяином фермы.

– Что, так-таки никаких зацепок?

Следователь снова покачал головой.

– Да не может такого быть, – не унимался пострадавший фермер, – почти сорок бобров сгинули в одночасье – и нет даже подозрений?

– Подозрения-то есть, – неторопливо ответствовал представитель прокуратуры, обсасывая мясную косточку, – но не более того. А подозрения – не факты, – наставительно продолжал он. – Их к делу не подошьешь.

– Так скажите хотя бы, кого подозреваете, – обрадовался Дмитрий Анатольевич, – я, конечно, понимаю, что вы не имеете права вести дознание с применением… ну, так скажем, средств насилия. Зато я – могу.

– И вы не можете, – усмехнулся представитель закона. – Можно ведь и загреметь…

– Загреметь?! – Возмущенный владелец фермы вскочил со своего места и истерически заметался по своему кабинету. – Сорок бобров! Почти четверть фермы! А знаете, какие я понесу убытки?

Следователь пожал плечами и спокойно принялся за второе.

– Так вот, я вам скажу, – Дмитрий Анатольевич схватил калькулятор, быстро перемножил какие-то цифры и сунул экранчик под нос следователю: – Почти двести тысяч! И это может означать только одно, что если я потеряю в деньгах, то и все мои работники – тоже. И очень сильно. Заводов здесь, вы сами знаете, нет, так что моя ферма – это их единственный заработок. Поувольняю всех к едрене фене, и пусть подыхают с голоду! На одной рыбалке долго не протянешь, хлебушек тоже ведь надо кушать. – Фермер возбужденно уселся на место и продолжал: – Так что, товарищ следователь, я, и в особенности мужички мои, очень сильно хотят узнать о ваших подозрениях. Вы нам только намекните, а уж бобров мы отыщем.

– Ну, раз вы так настаиваете… – Законопослушник наконец расправился с обедом и с благодушным видом откинулся на мягкую спинку дивана: – Извольте. Никаких фактов взлома, постороннего проникновения, похищения или иных противоправных действий следственной группой не установлено, – начал он, стараясь избегать витиеватой юридической лексики. – Это может означать одно: или кто-то, или группа лиц, находящихся в сговоре, попросту вынесла ваших питомцев с фермы…

– Исключено, – решительно мотнул головой Дмитрий Анатольевич.

– Либо в связи с жарой и значительным понижением уровня воды, – спокойно продолжал следователь, – бобры попросту стали углублять свои жилища и в каком-то месте смогли выбраться на волю.

– Погодите-погодите, – наморщил лоб незадачливый фермер, – вы хотите сказать, что бобры сделали подкоп и смылись? – предположил он.

– Непреднамеренно, конечно, но вполне вероятно, что так, – представитель прокуратуры подтвердил догадку Дмитрия Анатольевича. – До катакомб от вашего хозяйства, конечно, далековато, но ведь никто не знает, куда могут вести подземные ходы. Вполне возможно, что между бобровыми хатками и катакомбами была небольшая перемычка, которая могла обрушиться либо вследствие действий бобров, либо попросту ее размыло.

– Но ведь бобров-то не нашли! – резонно возразил владелец фермы.