Никита Воронов - Сафари для покойника

А компания у Евгения Наумовича исключительно хорошая. Хотя и несколько пестроватая…

Виноградов сам, собственными ушами слышал, как с днем рождения поздравлял его нынешний заместитель начальника ГУВД, и даже не слишком удивился, столкнувшись прошлой осенью в дверях с самим Мишей Чехом – вторым лицом «поволжских», традиционно-злодейским персонажем криминальной хроники.

Вид у Миши был виноватый, но благодарный – как у двоечника, счастливо миновавшего директорский кабинет родной школы.

При всем при том Евгений Наумович никаким «авторитетом», «крестным отцом» или даже «смотрящим» не являлся – он даже не сидел ни разу. И в органах не служил, и в Смольном не трудился…

Просто он умел дружить. И знал, с кем это делать.

Иногда у Виноградова создавалось впечатление, что ни одно мало-мальски значимое событие в северной столице без ведома и благословения Евгения Наумовича произойти не может.

Вот и сейчас, поздоровавшись и жестом указав на свободный от верхней одежды и мятых коробок стул, он вернулся к прерванному телефонному разговору:

– Спасибо, голубчик… Спасибо. Ува-ажили. Кстати! Перезвоните Анатолию Александровичу, вопрос с вашим переизбранием решен – положительно… Нет, что вы! Вам спасибо за самоотверженность. Чем больше у нас будет порядочных, достойных законодателей, тем… До свидания, всего доброго. Звоните!

Хозяин положил трубку, что-то пометил в копеечном календаре и подмигнул Виноградову:

– За рулем?

– Нет! – с готовностью отрапортовал Владимир Александрович: знакомы они были не первый год.

Евгений Наумович покопался где-то под столом, вытащил емкость с наклейкой:

– Стопки достань, Володенька.

– По чуть-чуть?

– Конечно! Тяжелый день…

Бухгалтер ушла в магазины, водитель что-то куда-то повез на раздолбанном «каблучке» – .они сидели одни в конторе на Комсомольской. По проспекту катили троллейбусы, противная морось загадила окна. Весна…

– С возвращением!

– Спасибо, Наумыч, Будь здоров!

Выпили. Выдохнули.

Вслед за гостем хозяин потянулся к тарелке с нарезанными огурцами, но вместо закуски схватился за трубку ожившего телефонного аппарата:

– Да, слушаю вас?

Что говорили на том конце линии, было не слышно, но на всякий случай воспитанный Виноградов жестом показал сначала на себя, потом на дверь – мол, может, выйти?

Евгений Наумович отрицательно покачал головой.

– Та-ак… та-ак… Ладно! Все-таки не рекомендую… Помилуйте, голубчик, – кто же запретит? Пресса у нас свободная… И вам того же! Привет семье. До встречи!

Он положил трубку на рычаг, потом с недоверием посмотрел на притаившийся до самого неподходящего момента аппарат. Решившись, просто выдернул из розетки вилку.

– Не дадут ведь пообщаться! Считаем, что у меня обеденный перерыв… Имею право?

– Без сомнения!

Евгений Наумович потрясающе умел слушать. Под остатки «Смирновской» и сборную закусь, включавшую в себя причудливый ассортимент из остатков свинины, сырка, огурцов и конфет, Виноградов поведал про командировку. Рассказ получился веселый и несколько тенденциозный.

Чуть-чуть выбивалось из общей тональности описание последних кавказских дней…

– Я слышал, что местные опознали двоих, которых в первый вечер на трассе медведевские кончили… Якобы они были вместе с теми, которые в село пришли, ночевали.

– А остальные?

– С концами. Видимо, двое работали на отвлечение, шум устроили. А Батенин со своими в это время начальство перестрелял. В принципе, если бы они на нас с капитаном случайно не нарвались – ушли бы спокойненько куда хотели.

– В село?

– Нет, вряд ли… Что им там делать?

Евгений Наумович пожал плечами. Он был человеком сугубо штатским, даже охотничий карабин держал дома только для демонстрации гостям. И на случай погромов.

– Ты про Батю кому-нибудь рассказывал? – почти трезво глянул он на Владимира Александровича.

– Здесь? Нет пока.

– И не надо, не торопись. Может, обознался?

– Да? Вряд ли… – Виноградов подцепил двумя пальцами и отправил в рот ломтик жира. Вытерся о газету,

– Подожди! Ты в отпуске сейчас?

– Как положено! Очередной плюс по приказу, за командировку.

– Ладно…

Отношения у собеседников были давние, возникшие случайно и переросшие из простой взаимной симпатии в нечто похожее на бескорыстную дружбу. Конечно, несколько раз им приходилось друг другу помогать, в этом отношении счет был примерно равным, но… Евгений Наумович был по-человечески интересен Виноградову, а тот, в свою очередь, почему-то прочил Владимиру Александровичу скорую карьеру милицейского генерала.