Сергей Зверев - Полосатый геноцид

Вот те раз, а вот те два, – растерянно пробормотал снайпер, разглядев лицо высокого широкоплечего офицера рядом с Атанасовым. Слева от военного дипломата… стоял майор Горячев собственной персоной. Позади майора маячили еще пятеро новоприбывших «миротворцев». Всех их Локис знал, надежные ребята, не чета покойному Эдику Решетилову, мир его праху. Новые силы – это понятно, но чтобы группу возглавил Горячев лично… Значит, дело действительно дрянь. Владимир даже тихонько присвистнул: такого бронебойного эффекта от своей радиограммы, отправленной Атанасову сразу после прощания со своими новыми друзьями-мбунде, он никак не ожидал. Похоже, атташе тоже такого не ожидал. Наверняка он просто распорядился переправить послание Локиса в Москву в том виде, в каком получил, не углядев в нем ничего чрезвычайного. Однако, судя по всему, «наверху» радиограмма вызвала совсем другую реакцию. Ольга Туманова, сидевшая за рулем, несмотря на усталость, удивленно подняла брови – она тоже узнала командира элитной части спецназа.

Следующие несколько часов пролетели почти мгновенно. После общения с медиками и сытного обеда – только тогда Локис сообразил, что ничего не ел и не пил уже двое суток – настало время для доклада. Доклад получился длинным. Владимир подробно рассказал обо всем, что произошло после того, как «дикари» обстреляли вертолет. О том, кем на самом деле оказались эти «дикари». О затеянной американцами «акции возмездия» и чем она закончилась для них самих. О том, в чьих руках сейчас находятся пчелы-убийцы и их возможный создатель. О гибели старшего лейтенанта Махова и сержанта Решетилова. О своем возвращении… Когда он закончил, Горячев долго молчал, над чем-то размышляя, потом спросил:

– А ты сам-то что думаешь, Локис? Что нам делать с этим… повелителем пчел?

– Я, товарищ майор, думаю, что надо немедленно уничтожить пчел-убийц, пока этот гад в глубь страны не перебрался. Там его будет не достать.

Владимира поддержала Ольга:

– Пока он недалеко, еще есть шанс засечь сигнал датчиков, установленных на пчелах. И надо спешить – срок действия датчика тоже ограничен, особенно в здешнем влажном воздухе. Еще сутки, – и все придется начинать сначала.

Атташе, формально еще курировавший деятельность своих замаскированных под миротворцев «гостей», тоже был здесь. И с каждой минутой все острее ощущал себя совершенно лишним в этой компании. Глядя на майора-спецназовца, сосредоточенно слушающего весь этот бред, Атанасов явственно начал понимать, что все идет к еще одной боевой операции, причем даже более масштабной, чем все предыдущие, вместе взятые. Не зря же этот десантник на замену двоим погибшим сразу пятерых мордоворотов приволок! К черту всех «гостей с родины»! И так неприятностей выше крыши из-за этих «пчеловодов», того и гляди вслед за ними и самого в Москву отправят. И тогда – прощай, карьера. Посмотрев на спокойное и уверенное лицо Горячева, Атанасов вскипел:

– Вы что, десантура, думаете, что самые крутые, лбы у вас бронированные? Творите, что хотите, да? Не навоевались? До вас еще не дошло, что это не Рязанская область? Что вы не на полигоне? Вам-то хорошо – прилетели, постреляли, дров наломали и свалили. А нам – военным дипломатам – потом за вас отдуваться!

«Ага, – неожиданно зло подумал майор, – вообще-то как раз десантура обычно отдувается там, где дипломаты накуролесят». Вслух же он невозмутимо произнес:

– Нам может понадобиться вертолет…

– Нет, – категорическим отказом ответил атташе, – не будет вам вертолета. Ваши уже слетали один раз на разведку. Результат? Машина требует серьезного ремонта, не исключено, что проще будет разобрать ее на запчасти. У нас тут не авиадивизия, у нас только два вертолета… было. Благодаря вашим людям остался один, и гробить его я вам не позволю. Даже если нам и заменят разбитую «вертушку» по-быстрому, это будет не завтра. Счастье еще, что никто из командования миротворцев не в курсе, когда, где и как на самом деле погибли эти двое.

– Хорошо, – миролюбивым тоном начал Горячев, – тогда сначала давайте решим вопрос с отправкой раненых и погибших на родину, дадим отдохнуть тем, кто вернулся из джунглей, – атташе одобрительно закивал, успокаиваясь, а майор вдруг жестко произнес: – А потом мне понадобится прямая связь с Москвой.

У атташе внутри все словно оборвалось. Вот же угораздило вляпаться…

Джозеф Рейвен зевнул и посмотрел на небо. Темнеет. Пожалуй, пора сворачиваться. Еще полчаса – и можно будет ехать дальше. По ночам воздушное патрулирование не ведется, ночным полетам никто из пилотов ВВС не обучен, а наемники-европейцы предпочитают не рисковать, даже если владеют необходимыми навыками. Наземных патрулей Рейвен не боялся – и он сам, и его люди все еще числились на службе в Национальной гвардии Либерии. Пожалуй, самое время перебираться поближе к столице и переходить к активным действиям. А то скоро и в самом деле, при всем здешнем бардаке, в учебном центре кто-нибудь хватится отсутствующих инструкторов и рекрутов… Рейвен хмыкнул и обернулся. За его спиной солдаты грузили ульи с заткнутыми летками обратно в кунг. Старик настоял, чтобы пчел после «окуривания» выпустили полетать. Типа их надо выгуливать, словно собак. Ладно, он ученый, он их сотворил, ему виднее. Другая группа солдат аккуратно сворачивала маскировочные сети. Теперь можно, благодушно согласился Рейвен, все равно с воздуха машины уже не разглядеть. Молодец сержант, вполне уместная инициатива. Рейвен присел на пустой ящик из-под консервов, валявшийся возле трейлера. Когда все по-настоящему начнется, отдыхать будет некогда. Из-за угла «дома на колесах» неслышно возник неприметный обладатель слишком заметных шрамов. Пора.