Сергей Зверев - Арктическая жара

– Полагаю, что можно обойтись и без наручников. Вижу, что и тебе от нас немного перепало, – озвучил свое заблуждение милиционер.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – настаивал Галченков.

Локис отдал недоуменной официантке деньги за фактически нетронутый заказ и шепнул ей что-то на ухо. Затем оба десантника поднялись с мест и отправились к выходу. Они не собирались оказывать сопротивления или куда-то бежать. На улице почти вплотную к дверям стоял милицейский «уазик». Водитель открыл тыльную дверь машины. Сержант и прапорщик с абсолютно равнодушным видом вошли в камеру для перевозки задержанных. Дверь за ними захлопнулась. Милиционеры сели по своим местам. Автомобиль тронулся с места и помчался кратчайшим путем к здешнему РОВД.

Всю дорогу Париса одолевали сомнения. Он не мог поверить в то, что задержание прошло без малейших эксцессов. По его мнению, задержанные должны были сопротивляться, буянить, бросаться в драку. Ничего этого не наблюдалось. Лейтенант все ожидал какого-либо подвоха в пути.

Вскоре Локис и Галченков сидели в комнате дознания. Олег Парис проводил допрос. Он пытался получить от них признание в том, что именно они у кладбища устроили драку с милицейским нарядом, излагая им факт за фактом в самых мельчайших подробностях. Он восстановил всю цепь событий от драки у кладбищенских ворот до выяснения отношений у забора воинской части. Однако на все поставленные вопросы десантники отвечали предельно кратко и одинаково: «Это какая-то ошибка. Вы нас с кем-то путаете». Этим они изрядно трепали лейтенанту нервы.

Внезапно двери кабинета широко распахнулись. В дверном проеме появилась величавая мужская фигура. Это был командир гвардейской части ВДВ полковник Герман Федорович Хорошев. Он без спроса вошел в помещение и приблизился к ошарашенному лейтенанту. Сержант и прапорщик подскочили со стульев и встали по стойке «смирно». Командир жестом дал им отбой и грозно посмотрел в глаза Парису.

– Я могу привыкнуть к тому, что вы не реагируете надлежащим образом на появление старшего по званию, – начал Хорошев. – Но я никогда не привыкну к тому, что вы норовите приписать моим лучшим бойцам всякие гадости.

Лейтенант с виноватым видом поднялся и пробормотал:

– Я ничего им не собираюсь приписывать. Я на все сто процентов убежден, что именно эти двое мужчин не так давно затеяли драку с милицейским нарядом. А потом скрылись от преследования.

– Я помню. Вы уже излагали вашу версию событий, – снисходительным тоном говорил полковник. – Тем не менее ваши подозрения по отношению к старшему сержанту Локису и прапорщику Галченкову не имеют под собой никаких оснований. Поймите же наконец одну важную вещь. Эти парни не хулиганы, а герои. Между прочим, их к государственным наградам представили. Вы понимаете, что это значит?

– Так точно, – без энтузиазма ответил Парис. Он понимал, что все его усилия были напрасными.

– Замечательно, – усмехнулся Герман Федорович и похлопал собеседника по плечу. – Приказ об их награждении пришел буквально полчаса назад. Награды уже в пути. Сержанту и прапорщику необходимо срочно быть на территории вверенной мне воинской части. Потрудитесь, лейтенант, доставить их туда с максимальным комфортом. Можете даже такси вызвать, например.

– Есть доставить с комфортом.

Десантники были несколько ошарашены новостью, но виду не подавали. Они с удовольствием наблюдали за разносом, который командир части устроил милиционеру. Ни один, ни другой не заметили, что в дверях стоял начальник РОВД и тоже следил за развернувшейся сценкой.

Когда Хорошев умолк, начальник попытался высказать свое мнение:

– Товарищ полковник, а ведь фоторобот совпал. По-моему, это довольно весомый аргумент не в пользу ваших людей.

– Я не знаю, при каких обстоятельствах этот фоторобот появился. Зато мне известно, за какие заслуги мои люди представлены к наградам.

– То есть вы ручаетесь за них?

Герман Федорович посмотрел на начальника РОВД чуть снисходительно и твердо заявил:

– За своих людей я всегда и везде ручаюсь!