Сергей Москвин - Профи из «Вымпела»

В прихожей вновь послышались шаркающие шаги. Хозяин дома возвращался обратно. Но сейчас он был не один. Следом за ним в комнату вошел более молодой бородатый мужчина в грязных и мятых джинсах и такой же мятой рубашке навыпуск, прикрывающей заткнутый за пояс пистолет. В руках он держал направленный в пол израильский пистолет-пулемет «узи». Остановившись на пороге, новый гость внимательно оглядел трех арабов, расположившихся по разным углам комнаты, после чего перевел взгляд на Гамида и спросил:

– Долог ваш путь?

– Аллах указал нам дорогу, – произнес Гамид ответную фразу заранее обговоренного по спутниковому телефону пароля.

Гость кивнул и вновь скрылся в прихожей. Через несколько секунд скрипнула входная дверь – посланец эмира вышел из дома. Гамид внутренне подобрался. Контакт состоялся, значит, сейчас он снова увидит Басаева, с которым не виделся с декабря прошлого года, когда по просьбе Верховного эмира отправился на переговоры с функционерами «Братьев мусульман» и других исламских организаций, оказывающих финансовую помощь в борьбе с неверными.

Гамид повернулся к переминающемуся с ноги на ногу хозяину:

– Накрой на стол. К нам прибыл военный эмир.

Он сознательно опустил звание «Верховный», которое после смерти Хаттаба присвоил себе Басаев. По мнению представителей мусульманских организаций, с которыми встречался Гамид, настала пора заменить окончательно дискредитировавшего себя бездействием Басаева более молодым и энергичным лидером, в чем Гамид был с ними полностью согласен.

Басаев появился в сопровождении все того же бородатого охранника в мятой рубашке и джинсах. Хромая сильнее обычного, Басаев вошел в комнату и тяжело опустился на угодливо поданный хозяином стул. Не в пример ему, недавно вернувшийся из-за границы Гамид выглядел бодрым и отдохнувшим. Он широко улыбнулся Басаеву, обнажив четыре внешне не отличимых от коренных зубов зубных протеза, имплантированных в катарской клинике, и, отдавая дань прошлым заслугам Шамиля, крепко обнял военного эмира.

Перехватив обращенный на арабов пристальный взгляд Басаева, Гамид поспешил представить своих спутников:

– Али, Хасан. А у этого, – он указал на третьего араба, – слишком сложное имя, поэтому я называю его по-нашему Иса. Они не говорят по-чеченски, только по-арабски да немного по-русски.

Все трое арабов никак не выразили своего отношения к военному эмиру Ичкерии, продолжая молча и, как показалось Басаеву, равнодушно рассматривать его. Несмотря на внешние отличия, все трое были чем-то неуловимо похожи. Возможно, сухим мускулистым телосложением или одинаковыми, внешне расслабленными позами, а возможно, холодными, ничего не выражающими глазами. Басаеву, некогда заставившему самого российского премьера унизительно заискивать перед ним, стало неуютно под пустыми взглядами арабов, и он непроизвольно сглотнул. Гамадов же, напротив, буквально лучился приветливостью и радушием.

– О делах поговорим позже. Сначала отметим нашу встречу, – не переставая улыбаться, предложил он. – Пойдем. Хозяин уже должен был накрыть стол.

С этими словами Гамид протянул Басаеву руку, чтобы всем присутствующим стало ясно, что эмир нуждается в помощи. Но Басаев, очевидно, понял скрытый смысл этого жеста, потому что поднялся со стула и самостоятельно прошел в соседнюю комнату, где суетящиеся женщины под присмотром хозяина заканчивали накрывать на стол.

За ужином эмир держался скованно и даже ел мало. Присутствие за столом трех прибывших вместе с Гамадовым арабских боевиков действовало на него угнетающе. Он с нетерпением ждал наступления момента, когда Гамадов наконец закончит вести положенные исламскими обычаями пустые разговоры и перейдет к рассказу о результатах своего пребывания за границей. Но тот говорил о чем угодно, только не о деле. От упомянутых им древневосточных традиций он внезапно перешел к рассказу о Катаре, описывая, какая это замечательная страна. Оказывается, он вовсе не сидел безвылазно в Азербайджане, а за это время успел побывать в Катаре, а может, и еще где. Но как он туда попал и с кем общался? У Басаева накапливалось все больше вопросов к Гамадову, но увлеченный своим повествованием рассказчик, похоже, не собирался давать ответы.

В конце концов Басаев не выдержал:

– Все, о чем ты говоришь, интересно отправляющимся на отдых туристам. А я воин! Поэтому ответь мне: тебе удалось встретиться с нужными людьми?!