Сергей Москвин - Ядерный шантаж

Передав приказ дежурному по КПП на трассе, ведущей к загородной площадке АМСЗ, Шон заставил Неверова позвонить на заводскую проходную и повторить то же самое слово в слово. Пока Неверов говорил, Шон стоял рядом и таким образом мог слышать не только слова Неверова, но и ответы на них. Эти ответы убедили убийцу, что дежурные по КПП выполнят устный приказ главного инженера. Когда Неверов закончил повторять продиктованные ему слова, Шон забрал у него телефонную трубку и вернул ее на аппарат. После этого снял с пояса Неверова свой мобильный телефон и быстро набрал номер, который еще в Москве назвал ему Берш. Дождавшись ответа, сказал единственную фразу:

– Путь свободен, – и отключился.

Затем он вновь повернулся к Неверову. Тот неподвижно сидел за столом, куда его усадил Шон, и пустыми глазами разглядывал узор на черной пластиковой поверхности. Шон всерьез испугался, что двойная дозировка «сыворотки правды» уже повредила рассудок главного инженера. Тогда это был бы конец – заставить повиноваться можно лишь человека с подавленной волей, но с нормально действующим сознанием, а при отключении сознания человек перестает реагировать на отдаваемые команды, так как попросту не воспринимает их. Однако, когда Шон взял Неверова за плечо и энергично потряс, тот оторвал свой взгляд от поверхности стола и посмотрел на него. Убийца облегченно перевел дыхание. Шон наклонился к Неверову и, перехватив его взгляд, отчетливо сказал:

– Сейчас мы пойдем в техническую зону и ты покажешь мне участок очистки вместе с дождевальной установкой! Идем!

Он рывком поднял Неверова с кресла и подтолкнул его к выходу из кабинета.

5.06, вторник, 10.15

– Путь свободен, – вырвался из телефонной мембраны чей-то короткий ответ, после которого сразу последовали гудки отбоя.

Артур Губанов отключил мобильник и спрятал его во внутренний карман полевой военной формы. Затем повернулся к сидящим слева от него Глебу Заварзину и Тарасу Овчаренко, которые были одеты в форму солдат-контрактников:

– Поехали. Человек шефа очистил дорогу.

Овчаренко, расположившийся между Заварзиным и Губановым, несколько раз сжал свои крепкие ладони и процедил сквозь зубы:

– Ну, началось.

Заварзин, сидящий на месте водителя, лишь молча кивнул и, запустив двигатель тяжелого армейского «Урала», выехал с обочины на шоссе, ведущее ко второй площадке. Глеб заметно нервничал и, чтобы справиться с собой, беспрерывно жевал резинку. Непрекращающееся движение челюстей Глеба раздражало Губанова, который тоже страшно нервничал, но в отличие от подчиненного старался это скрывать.

Проехав четыре километра, армейский грузовик остановился возле полосатого шлагбаума. Не дожидаясь приказа, Артур Губанов выпрыгнул из кабины «Урала» и направился к будке контрольно-проверочного пункта, больше напоминающей военный дот, из которой как раз вышел дежурный по КПП в сопровождении двух рядовых внутренних войск.

– Майор Вислогузов, – Губанов протянул дежурному по КПП командировочное удостоверение, изготовленное в полиграфической лаборатории «Промэкса». – Согласно распоряжению командования, следуем на ваше предприятие за транспортировочным контейнером. Вас должны были предупредить о нашем приезде.

– Предупредили. Можете проезжать.

Дежурный по КПП кивнул головой и подал знак сопровождающим его солдатам поднять шлагбаум. Он уже взглянул на номер «Урала» и убедился, что это именно та машина, о прибытии которой его предупредил по телефону Неверов. Получив разрешение, Губанов поспешно запрыгнул обратно в кабину и, кивнув головой Заварзину, облегченно выдохнул:

– Трогай.

– Видите? Все чисто, – сказал он, когда машина проехала через КПП.

И хотя фраза адресовалась сидящим в кабине боевикам, Губанов произнес ее, чтобы успокоить самого себя. Боевики промолчали. Лишь Глеб снова кивнул в ответ и еще энергичнее задвигал челюстями.

Через несколько минут езды трасса вывела к огороженной бетонным забором и проволочными заграждениями территории второй площадки Арзамасского механосборочного завода. Следуя указаниям Губанова, Заварзин подъехал прямо к въездным воротам. Стоящий у ворот часовой шагнул навстречу машине и предупредительно поднял руку. Губанов снова выбрался из кабины и в нерешительности оглянулся по сторонам, ища, к кому следует обратиться. Заметив прапорщика, вышедшего из соседней с воротами двери, он направился прямо к нему.