Сергей Москвин - Ядерный шантаж

Как успел убедиться Муромцев, практически все просмотренные им видеозаписи были сделаны в одном и том же месте – на принадлежащей Хусаинову квартире, которую он превратил в настоящую видеостудию со сменными декорациями. Но некоторые из записей были сняты в другой квартире. На всех этих пленках сюжет был один и тот же – мужчина и женщина занимаются сексом на широкой двуспальной кровати, различались только исполнители. Съемка велась без особых операторских изысков – стационарно установленной видеокамерой. Олег обратил внимание, что кровать и прочую обстановку комнаты, в которой происходило отснятое действо, видит всегда под одним и тем же углом. «Съемка скрытой камерой! – сообразил он. – А эти записи – средство шантажа! Мужчины в кадре даже не знали, что их снимают на видео, пока Хусаинов не предъявлял им кассету и не начинал вымогать деньги!»

Олег быстро снял телефонную трубку и позвонил в кабинет оперативникам Центрального РУВД, которые задерживали Хусаинова.

– Вы знали, что Хусаинов не только снимал порнофильмы, но и занимался изготовлением видеозаписей, с помощью которых шантажировал своих клиентов?! – поспешно спросил он, услышав ответ одного из своих недавних знакомых.

– Ну, знали, а что толку? – уныло переспросил милицейский оперативник. – Никто же из тех котов, с которых он сосал деньги, так и не подал заявления о шантаже.

– Я не о том! Как Хусаинов делал эти записи?!

– Ну, как? Какая-нибудь его девчонка снимала клиента, вела его к себе на квартиру, там начинала с ним трахаться, а Продюсер все это снимал, – предположил оперативник.

– Нет! Все шантажирующие видеозаписи сделаны в одной и той же квартире! – возразил ему Олег Муромцев. – И я хочу найти ее!

– Да сдалась тебе эта квартира! Ну, найдешь ты ее, а что дальше?

– Сам не знаю, – признался Олег. – Зато я знаю, что Хусаинова и его девушку убили не просто так! У заказчика был вполне определенный повод желать им смерти! Понимаете – им обоим! Я думаю – их убили, чтобы они не смогли опознать того клиента, с которым девушка переспала, а Хусаинов записал их связь на видео! Что, если эта запись так и хранится на той квартире?!

– Вряд ли, – задумчиво произнес оперативник, но теперь в его голосе было куда больше заинтересованности. – Ладно, попытаемся тебе помочь, – согласился он после непродолжительной паузы. – Мы тут раздобыли распечатку телефонных разговоров, которые вел Продюсер со своего мобильника. Так вот, в день смерти девчонки Хусаинов звонил по пяти разным телефонам. Но квартирный из них только один. Записывай номер…

– Я немедленно еду туда! – воскликнул Олег Муромцев, быстро записав семь цифр.

– Ишь ты, шустрый какой, – усмехнулся его собеседник. – Пробьешь адрес, не забудь нам перезвонить. Мы тоже подъедем. Вдруг и для нас что-нибудь интересное обнаружится.

Квартира, куда за несколько часов до смерти своей любовницы звонил Руслан Хусаинов, располагалась в элитном московском доме, выстроенном для партийно-хозяйственной номенклатуры времен развитого социализма. Несмотря на солидный возраст дома, квартиры в нем ценились и поныне за их большие площади и за близость к центру Москвы. Лифт еще старой конструкции с неавтоматическими дверями оказался отключен, и Олег пошел по лестнице пешком. На площадке третьего этажа он столкнулся со своими недавними знакомыми. Один из оперативников, заметив поднимающегося по лестнице Олега, приветственно помахал ему рукой и заметил:

– Долго едешь. Мы хоть и на метро, а быстрее тебя добрались. Правда, без толку, – оперативник почесал у себя за ухом, а затем указал на массивную металлическую дверь, выкрашенную светло-коричневой краской, у себя за спиной. – Звонили, никто не открывает. Надо ломать.

Олег Муромцев усмехнулся в ответ, после чего вытащил из захваченной с собой сумки-барсетки две тяжелые связки ключей, изъятые на квартире Руслана Хусаинова. К некоторым ключам были привязаны кожаные бирки с указанием помещений, которые они отпирали, но большинство ключей оказались безадресными. Именно их и стал примерять Олег к замку таинственной квартиры. Уже второй без труда отомкнул сложный замок, и дверь открылась.

– Лихо! Молоток, капитан! – не сдержал восхищения один из оперативников.

Олег никак не отреагировал на его похвалу, зато полностью распахнул дверь и заглянул в квартиру. Прихожая оказалась пуста. Во всяком случае, ничто не указывало на пребывание в квартире людей. Не обнаружив ни обуви в прихожей, ни отпечатков ног на полу, Олег осторожно вошел в квартиру. Следом за ним туда же вошли и оперативники. Втроем они быстро осмотрели кухню и ванную комнату, прошли в гостиную, а оттуда – в спальню. Олег увидел знакомые обои на стенах и ту самую кровать, которая сегодня уже успела намозолить ему глаза. Вспомнив, под каким углом она была снята, он развернулся к занимающему всю противоположную стену зеркальному шкафу-купе и сдвинул в сторону левую дверцу. Скользнув по полозьям, дверь легко ушла в сторону, и Олег увидел прямо перед собой объектив видеокамеры, установленной на верхней полке шкафа. Напротив в дверце было выпилено отверстие, а закрывающее его зеркало с противоположной стороны оказалось прозрачным.