Олег Приходько - Горсть патронов и немного везения

— Повтори, я запишу!

— А может, с чем другим — сейчас отдали срез легочной ткани на гистологическую экспертизу. Следователь на основании заключения судебного эксперта вынес постановление…

— Правильно сделал, — не дослушал я его. — Спасибо, Саня! С меня причитается. Ты гений!

Гением был не он, а я. Шаткая, недоказанная версия нетипичного убийства, изложенная мной под дулом пистолета, начинала подтверждаться. Оставалось надеяться, что у следователя хватит воображения и улик, чтобы довести это дело до конца. Жаль только, что окурки, спичку и кусочек клейкой ленты от коробочки с пулями «дьяболо» для пневматической винтовки Давыдов изъял из моего кармана вместе с отпечатками своих пальцев. Жаль, жаль, жаль — лазуритовую «капельку», убитого свидетеля Матюшина, несостоявшуюся встречу с Ямковецким. Частично это окупалось информацией о нем, выложенной Матюшиным в отместку за вероломное убийство тетки. Но Майвину информация была не нужна, ему нужен был сам Ямковецкий.

И кажется, я начал понимать зачем.

Дома меня ждал Шериф. От нетерпения он лаял и бросался на стены, так что пришлось бежать без поводка и ошейника. Наверно, он все это время проклинал меня и ностальгически вспоминал, как они с отцом и дедом жили в горах, пасли овец, всегда были при ключевой водичке, свежем мясе и ни от кого не зависели. Что ему Елисейские поля!

Шел пятый час, я начинал волноваться за Викентия Решетникова. Он должен был приехать в три, а позвонить еще раньше, но ни его, ни звонка не было. Впрочем, возможно, он звонил, пока я работал могильщиком.

На площадке для выгула собак за гаражами меня застал телефонный звонок.

— Это ты, сыскарь? — раздался многозначительно-высокомерный голос Майвина.

— Если вы звоните папе в Ватикан, так его нет дома.

— Остришь? — телефон стал нагреваться от напряжения в его голосе. — Ты зачем моих людей положил, придурок?

Я так растерялся, что даже не отреагировал на оскорбление:

— Каких… людей?

— Тех, которые ехали к тебе на выручку?

Черт возьми! Так это были люди Майвина?! Но… откуда мне было знать? И как они меня нашли?

— Они забыли представиться, — не показал я своего изумления.

— Есть какие-нибудь результаты? — спросил он.

— Незначительные. Десяток трупов, несколько раненых, пять единиц техники, ну и так, по мелочам.

Он помолчал, очевидно, сосредоточившись на дисплее калькулятора.

— Что собираешься делать?

— Обедать, — не стал я корректировать с ним своих планов.

— Что тебе рассказал Матюшин?

Я понял, что это было основной причиной, по которой он звонил.

— Дошел до того места, как его принимали в комсомол. Хотел назвать адрес комсорга, но тут подоспели ваши люди. Если у вас изменились планы, я готов приехать за остатком прямо сейчас.

— Остаток ты получишь тогда, когда привезешь Ямковецкого.

— Понял. А список расходов прислать в Голутвинский или на Подбельского?

Он снова замолчал. От его готовности финансировать дальнейший поиск многое зависело, я терпеливо ждал.

— Сколько? — выдавил он, наконец.

— Три, — приплюсовав к расходам гонорар Викентия, уверенно ответил я.

— Тебе принесут.

Он отключился, оставив меня в недоумении. Получалось, я проявлял инициативу, а люди Майвина все время следовали за мной по пятам? Не охранять же — положись я на таких охранников, давно бы уже был убит. Вероятно, пока я отдыхал в багажнике, Давыдов засек «хвост» и оторвался, и они блуждали по лесничеству, пока не наткнулись на «Порше».

Итак, Майвин решил поймать рыбку на живца. А живец — это я. И как только рыбка клюнет, меня уберут. Такой расклад я предвидел, но, похоже, его просчитал и Ямковецкий: клевать категорически отказывался.

Куда же запропастился этот чертов мент Решетников?!

В том, что стоило тратить время на встречу с братом Потоцких, Решетников уверен не был: лицо заинтересованное, да и работает официантом, если что и знает — понаслышке, а ценную информацию неизвестному выкладывать не станет. Он позвонил адвокату Мезину, зная, что буфетчик ловит каждое слово, а кроме того, телефон может прослушиваться, и потому не называл его ни по фамилии, ни по имени-отчеству, а просто «господин адвокат».

— Моя фамилия Решетников, она вам ни о чем не скажет, но мне необходимо встретиться с вами.

Адвокат помолчал.

— Ну что ж… давайте-ка завтра часиков…

— Завтра будет поздно, — сказал Решетников. — Сегодня и немедленно. У меня машина, скажите, куда подъехать, много времени у вас я не отниму.