Олег Приходько - Горсть патронов и немного везения

— Женька, здорово! — просиял выросший из-под земли Ерофеич. — Какими судьбами?

— Сложными, — уткнулся я в газету.

— Врезать хочешь? У меня есть!

— Я за рулем, Ерофеич. И вообще… не пью.

— Подшился, что ли?

— Угу…

— Завидую.

Поняв, что я стал неинтересным человеком, Ерофеич посеменил к отделу.

«Так я скоро всех знакомых растеряю», — вздохнул я и посмотрел на часы. Давно усвоив, что под лежащий камень вода не течет, я решил проявить инициативу. Свистнув клептомана Фиксатого, трижды отсидевшего за кражу со взломом, я пообещал ему на бутылку, если он поможет найти Рябчика.

— Рябчик… Рябчик… — наморщил лоб Фиксатый.

— Ну такой, хлипкий, с Бугаем все время ходит. Недавно откинулся! — подсказал я.

— А-а! Новенький, по первой ходке?.. Со змеей?

— Ну да! — У Рябчика на правой кисти действительно была наколка — кинжал, обвитый змеей.

— Да он здесь редко бывает. Вчера видел.

— А ночует где?

— Где-то на Верхней, за рельсами. Угловой дом возле котельной.

— Ясно, — я отстегнул ему двадцатник, хотя не очень рассчитывал найти по такой неопределенной наводке Рябчика. Тем более не надеялся, что Илона поверит в этот пункт расходной статьи и возместит убыток. Дал просто так — по старой дружбе.

Срезав угол по дворам, я поклялся, что набью Рябчику морду: из-за этой сволочи было потеряно тридцать три минуты драгоценного времени!

На углу возле пятиэтажного дома стояла милицейская машина с решетками на окнах. Предчувствуя недоброе (время от времени райотдел вспоминал о месячном плане по отлову бомжей), я вошел в прямоугольную арку и очутился в Г-образном старом дворике с традиционными песочницей и качелями посередине; в глубине двора за металлическим забором громоздилось кирпичное здание котельной в оплетке из труб — памятник отечественной теплоэнергетике. Из кустов акации выглядывала «канарейка», на углу котельной стоял зеленый «рафик» — фургон без опознавательных знаков; о чем-то вполголоса переговаривались пенсионеры у парадных. Чтобы понять, что здесь происходит и о чем переговариваются старички, не нужно было иметь больше двух извилин, а две у меня были.

Подойдя к труповозке как раз в тот момент, когда санитары загружали в нее носилки, я отдернул простыню… Синее лицо Рябчика, давно остывшее скрюченное тело, блеклые полуприкрытые глаза и глубокая странгуляционная борозда от удавки обнаруживали признаки насильственной смерти, наступившей часов шесть, а может, и все десять назад.

— Знакомый? — спросил старлей, оторвавшись от планшетки.

Я покачал головой, проводил взглядом носилки. Интересно было бы заглянуть в протокол, что мог сочинять этот писатель в погонах, не хуже меня знавший, что никто ничего возбуждать не будет и никто не будет искать состав преступления: эка невидаль — бомж повесился! Одним больше, одним меньше…

Я пошел прочь со двора. Мне, конечно, следовало дать показания о том, что Рябчик — личность мне известная, поведать, при каких обстоятельствах я с ним познакомился, отдать кастет и нож с его отпечатками пальцев, рассказать и о существовании некоего человека в синем костюме; тогда, может быть, дело о «самоубийстве Рябова Виктора по кличке Рябчик, освобожденного из колонии… где он отбывал срок по статье… предусматривающей наказание за…» повернулось бы совсем по-другому. Как знать, как знать! Пусть меня привлекут по 181-й за ложное показание или по 190-й за недонесение — преступил закон. Но разве вот этот коммерсант за рулем «Исудзу-Трупера», или вот этот на десятицилиндровом «Крайслере-300», или шлюховатого вида блондинка, что подъехала на «Шевроле-Каприо» к магазину «Березка» и отпирает его собственным ключом, или вчерашний капитан, продержавший меня в каталажке ни за что ни про что, или член правительства, о котором доподлинно известно, что на его счету в Межконтинентальном банке Дублина три миллиарда долларов… его не преступали? Все эти стосильные джипы куплены на последние сотни тысяч фунтов?.. А может, такие деньги можно заработать честно? Покажите, где! Я оставлю свою контору и стану трудиться в поте лица всего за каких-нибудь двадцать тысяч баксов в месяц. Я даже согласен не утаивать при этом налоги. Где?.. Не сходя с места, я мог бы привести сотню примеров, когда закон противоречит морали, порядочности, достоинству. Что делать, иногда даже праздник города совпадает с похоронами любимой принцессы — не отменять же похороны.

Я вернулся в машину, распечатал купленную вчера пачку «Кэмела» и закурил. Теперь из рассказанной Рябчиком басни оставались трое: Козел, Бугай и Телка. Найти за оставшееся время не то что спаниеля, а даже мраморного дога было нереально; зато можно было успеть поймать какого-нибудь «дворянина» и обучить его откликаться на кличку Боря. И даже стоять на ушах.