Сергей Зверев - Перо и волына

Теперь же старый вор приободрился, был энергичен и деятелен. Лицо его порозовело, морщины разгладились.

Вначале они прошли на кухню. Артур сразу же поставил на плиту кофейник.

– Тебе, конечно, кофе, Жиган?

– Мои привычки ты хорошо знаешь, – улыбнулся Панфилов. – Кофе, и покрепче.

– У меня есть хороший – «Якобс». Могу предложить для поднятия тонуса немножко коньячку к кофе. Французского у меня нет, но есть замечательный молдавский коньяк «Виктория». Пил когда-нибудь такой?

– Нет, – честно признался Панфилов, – я и названия-то такого не слыхал.

– Ничего удивительного, редкая вещь. Говорят, что его так назвали в честь жены Брежнева. И сам он очень любил этот напиток. Не знаю, правда это или нет, но коньяк отменный. Двадцать пять лет выдержки, между прочим.

– Хороший срок.

– Это верно. Уж в чем в чем, а в сроках я разбираться за свою жизнь научился, – пошутил Артур. – Вот, взгляни.

Он достал из кухонного шкафа широкий пустой бокал и протянул его Жигану.

– Это что такое?

– А ты понюхай, – загадочно прищурился Артур.

Панфилов потянул носом, потом хмыкнул.

– Ты что, недавно отсюда коньяк пил?

– Густо пахнет, правда? А ведь в этом бокале «Виктории» не было три дня. Представляешь, три дня назад выпил немножко, а аромат держится до сих пор.

– Не могу поверить, – искренне изумился Константин.

– Сейчас попробуешь, поверишь. Ведь настоящий расцвет коньяка наступает в двадцать пять лет. Все оттенки начинаешь чувствовать. Кофе готов.

Артур налил Константину большую чашку густого черного напитка, захватил с собой бутылку, два бокала, и они прошли в комнату, где уселись на диван.

– Погоди-ка секундочку. – Артур достал из-за спины пульт дистанционного управления, включил стереосистему. Приглушенно зазвучал нервный саксофон Чарли Паркера.

Панфилов тут же вспомнил о подарке, который лежал у него в дорожной сумке, оставленной в прихожей.

– Чуть не забыл. Извини, я на минуту.

Он вышел в прихожую, открыл сумку, зашелестел упаковкой, через несколько мгновений вернулся.

– Артур, это маленький презент тебе, чисто от души. Есть у меня и еще кое-что, но это позднее, в торжественной обстановке.

Артур вначале с удивлением посмотрел на подарок, затем на Константина.

– Джазовая коллекция Фрэнка Синатры? Насколько я знаю, такие записи в магазине просто так не купишь.

– Да, – улыбнулся Константин, – пришлось напрячь американских знакомых.

– Спасибо, – расчувствовался Старик. – В фантазии тебе не откажешь.

Он сразу же распечатал коробку, достал один из дисков, установил в стереосистему. Комнату наполнил бархатный голос Синатры.

– Давай выпьем за джаз, – предложил Артур, разливая коньяк по бокалам.

– Первый тост положено за именинника.

– Брось, Жиган, к чему нам эти условности. Вот сядем за стол в «Райском уголке», тогда вот и произносите тосты за здоровье именинника, а сейчас я хочу выпить за то, что мне больше всего нравится. За джаз. Дай бог здоровья Синатре. Только погоди, Жиган, не торопись. Этот коньяк нельзя пить быстро. Чтобы почувствовать все его оттенки, нужно разогреть бокал в руках, а потом вдыхать минуты две-три аромат. Давай-давай, приучайся.

Панфилов поступил так, как советовал ему Артур.

– Коньяк нужно вначале согреть в ладонях, только тогда можно по-настоящему ощутить его аромат. Букет чувствуется тем лучше, чем коньяк становится теплее. Держи ладонями бокал и побалтывай. Да, вот так. Видишь, как он стекает по стенкам медленно, густыми пятнами. Настоящий коньяк должен стекать по стенкам бокала как масло. Должны оставаться следы. Теперь вдыхай аромат. Ну как?

– Бесподобно.

– Чувствуешь, сколько в нем оттенков? Хватит. Теперь делай глоток и очень медленно перекатывай его между небом и языком.

– Да, – сделав глоток, кивнул Константин, – коньяк отличный.

– Знаешь, с тех пор, как я активно занялся делами, здоровье сразу пошло на поправку. Ты, Жиган, еще молодой, тебе неведомо это мерзкое ощущение старческого бессилия. Когда многого хочется, а ты держишь вот здесь, – Артур показал пальцем на темечко, – только рекомендации врачей. Слава богу, этот этап я прошел.

Константин допил коньяк, отставил бокал в сторону, сделал несколько глотков горячего кофе.

– Хорошая штука. Не возражаешь, если я закурю?

– Дыми, мне это уже не вредит.

– Значит, окончательно плюнул на врачей?

– Да, и чувствую себя прекрасно. Теперь я понимаю, что нас держит в этой жизни. Только дело. Оно позволяет не раскисать, быть в форме.