Олег Приходько - Личный убийца

— До свидания, Светлана Алексеевна, — поклонился Старый Опер, — может, даст Бог, еще свидимся. Премного благодарен за беседу.

— Ого! — восхитилась Коренева изысканными манерами собеседника и протянула ему вялую руку для поцелуя. Каменев сделал вид, что не понял — пожал ладонь. — Не думаю, что я оправдала ваши надежды.

— «Кто живет надеждой, рискует умереть голодной смертью», — ни к селу ни к городу процитировал Старый Опер Франклина, полагая, впрочем, что слова эти принадлежат Валерии, от которой он их слышал. — Честь имею!

В камере для допросов изолятора временного содержания он чувствовал себя намного уверенней, чем в «прикинутой хате» бабенки-разведенки. Следователь со смешной фамилией Иванов, старый друг Филимонова, позволил бывшему муровскому оперу побеседовать с задержанным и отдал распоряжение доставить Турка:

— Ты понимаешь, Саныч, — увлеченно рассказывал Филимонов, — я на него давно посматривал. Бандюга — пробы ставить негде! А тут смотрю — ведут разлюбезного!.. Ну, поинтересовался, во время составления протокола поприсутствовал. «Клиента» этого, лопуха питерского, доставили, никак от клофелина прочухаться не может. Все признал. А ручку — нет. «Ручка не моя», — говорит. Я тут живо смекнул: ну на хрена, спрашивается, урке говняному ручка «Паркер» с золотым пером?.. И тут меня как током ударило! Я ведь в нашем отделении, когда ты мне про Ариничева рассказал, поинтересовался, что там у него пропало в портфеле. И ручка там значилась. По описанию Кореневой — она! «Паркер» с золотым пером! Схватил ее, мотнулся на «дежурке» к Ариничевой, она, кстати, сказала, что ты у нее недавно побывал. Ручку признала. Она же ее мужу и подарила. Ручка приметная, вот, погляди: черная прорезиненная поверхность нижней части, на верхней — футбольная символика, таких единицы. Фирма «Паркер» вообще выпускает штучный товар, как сказала Ариничева… А эта вроде продавалась вместе с каким-то лотерейным билетом, по которому, в случае выигрыша, можно поехать в Париж на футбольный чемпионат…

Сержант втолкнул в камеру Турка. Нос его распух, на лбу запеклась кровь. Он остановился у двери и смотрел на неизвестного человека в штатском затравленно и злобно.

— Сядь! — рявкнул Иванов. — Что стоишь, как в штаны насрал?!

Турок усмехнулся, хотел сплюнуть на пол, но Иванов, по всему, поднаторевший в общении с подследственными, упредил плевок:

— Я те щас харкну, сучий потрох! Я те харкну!.. Ты мне собственной кровью полы отпидерасишь, гнус…баный!

Сержант схватил Турка за шиворот, усадил на железный табурет.

— Где ты взял эту ручку? — спросил Иванов. — Скажешь «украл» — говори, у кого, скажешь «купил» — говори где. Если «нашел» — в каком месте, когда? Сразу скажу: ручка принадлежала покойнику, так что не вешай на себя «мокрое», Турок в жопу затурканный, говори!

Арестованный смекнул, что от четырех до десяти — не «вышка», а эти менты — они теперь что хочешь повесить могут, и от ручки теперь ему не откреститься — подпись-то в протоколе уже поставлена.

— Н-не… не я… не знаю, — забормотал Турок, и глаза его стали бешено вращаться, перебегать с одного лица на другое.

— Чего ты не знаешь?! — грохнул кулаком по столу Иванов. — Как у тебя в кармане ручка оказалась?

— Знаю… нет, я… У пацана забрал. Возле метро «Первомайская», он ее киоскеру предлагал… за блок «Мальборо», я там рядом стоял… с-случайно…

— Брешешь, падло!

— Нет, точно, начальник! Бля буду!..

— Не будешь, а есть! Как выглядел пацан?

— Ну, я не помню… там их двое было, один на велике спортивном, лет двенадцать примерно, в клетчатой такой рубашке и джинсах…

— Когда это было? — спросил Каменев.

Турок задумался, помотал головой:

— Не помню точно. Да уж полмесяца, наверно… В воскресенье, часа в четыре… да, точно в воскресенье, я потом в манеж на турнир по карате ходил.

— Киоскер может это подтвердить? — подключился к перекрестному допросу Филимонов.

— Наверно…

— Какой киоскер, в каком киоске?

— Ну, говорю же, возле «Первомайской» — «Табак», перед поворотом на Среднюю…

Милиционеры переглянулись.

— Ты знаешь этого пацана? Раньше его видел? — наседал Филимонов. — Он из твоих кормильцев-мойщиков?

— Да из каких мойщиков, начальник?! Не надо меня на понт брать!..

— Молчать!!! — рявкнул Иванов. — Тебе повторить вопрос?

Турок вздохнул, покрутил головой и снова хотел сплюнуть, но получил подзатыльник от стоявшего позади сержанта.