Любовь Рябикина - У каждого свой путь

— Ты что делаешь? Он же утонет!

Увидел, как мужики на другом берегу насторожились. Они явно услышали его слова. Бугай ухмыльнулся:

— Туда и дорога. Хочешь вытащить щенка? Лезь в воду!

Рванул следом за Пушком и Сусликом, резко забрав из его рук Юльку. Он нес ее подмышкой, словно куклу. Ножки в черных туфельках, ручонки и косичка, болтались, словно не живые. Доломит с отчаянием взглянул на покачивавшуюся лодку, отплывшую от берега метров на тридцать. Двое мужиков на другом берегу быстро освобождались от одежды. Доломит понял, что мальчику не дадут утонуть, развернулся и бросился к кустам. Отобрал ребенка и понес сам, устроив золотоволосую головенку на плече. Бугай подозрительно посмотрел на него.

Часа через два блуждания они поняли, что находятся на острове. Рембо едва не взвыл в голос, стоя на обрывистом берегу и глядя на темную осеннюю воду. На поверхности покачивались редкие опавшие листочки. Под солнцем это выглядело безумно красиво. Суслик приволок с поляны длиннющий стожар и померил глубину. Шест почти полностью ушел под воду.

Между тем с другого берега слышались человеческие крики и стук молотков. Похитители мигом сообразили: деревенские собираются переправиться на остров на плотах. Они и сами видели, бревен на берегу находилось не мало и недостатка в строительных материалах не было. Все четверо с отчетливой ясностью поняли, что попали в ловушку. Рембо поглядел на спавшую девочку, потом на темную воду. Доломит без труда понял этот взгляд. Он быстро передвинул Юльку повыше и когда бугай снова повернулся, ему в лоб смотрел ствол пистолета:

— Девочку ты не убьешь. У меня такая же растет. Придумывай что-то, раз ты старший. Я тебе раньше говорил, что надо карту купить, а ты что сказал: «Катись со своими советами». В это дело мы вляпались благодаря тебе.

Пушок и Суслик снова поддержали кареглазого мужика. Пушок буркнул:

— Ну нет! Одно дело, со взрослым сцепиться, но совсем другое спящего ребенка грохнуть. Детей я не убивал и не хотел бы. Доломит прав — ты нас втянул в эту грязь! «Деньги, деньги. Все легко пройдет» — на вот, выкуси! Может оставить ее здесь и рвануть?

Рембо понял, что избавиться от девчонки теперь не удастся:

— Нам надо сутки ее где-то прятать, чтоб мамаша хвост поджала. Тогда обещанное получим. Тут я где-то видел пару бревен и расстояние от берега до берега поменьше было…

Между тем события на другом берегу нарастали. Иван Николаевич и Володя Кузькин по холодной осенней воде добрались до медленно погружавшейся лодки и сумели дотащить ее до берега. Если бы не самоотверженность деда, сразу бросившегося на помощь, лодка вскоре могла затонуть. С крутого обрыва соскочили Иван Мешков и Василий Игнатов. Не скидывая обувь, бросились в воду и помогли мужикам вытащить лодку на берег. Сержант подхватил тело мальчика на руки и внимательно осмотрел со всех сторон. Ранений не было, только синяки и ссадины, из чего спецназовец заключил, что парнишка крепко сопротивлялся. Ушаков, стуча зубами, принялся торопливо одеваться. Спросил:

— Ваня, что с ним?

Мешков стащил куртку с Саши и закатал рукав. Заметил след от укола и все понял. Облегченно вздохнув, сказал:

— Саша спит. Ему снотворное вкололи.

Наверху остановились наконец-то развернувшиеся и прибывшие машины. С берега прыгали мужики и бабы. Спрыгнули четверо милиционеров. У одного был автомат, остальные вооружены пистолетами. Иван спросил Ушакова:

— Они на ту сторону переплыли?

Иван Николаевич с тоской поглядел на другой берег:

— Переплыли… Теперь в ловушке. Это остров. Вот если бы они туда отправились… — указал рукой вправо и влево, где в Унжу впадала какая-то речушка и виднелась протока — …то могли бы уйти. Плохо, что мы собак не взяли. Остров весь истоптан. Только бы Юлю не убили от отчаяния…

Мешков дотронулся до его руки и попытался успокоить:

— Я найду следы. Им нет выгоды убивать ребенка.

Лодку осмотрели и сразу отказались от идеи переправиться на ней: доски оказались гнилыми. Было удивительно, что похитители сумели перебраться. Маленькая пуля, пройдя сквозь борта принесла непоправимые последствия, дерево начало крошиться. Вода размывала гнилушки и дырки на глазах становились все больше и больше. Кто-то попытался заткнуть дыры пробками из дерева. Слегка нажал и в бортах образовались бреши, как от снаряда. Да и то понятно, деревенские пользовались старой плоскодонкой лет пятнадцать-двадцать, переправляясь на остров во время сенокоса. На заливных лугах трава вырастала густая и сочная.