Александр Тамоников - Американец, но все-таки русский

Потушив везде свет и заперев двери отделения, женщины неторопливо направились в сторону жилой части базы. Елена часто смотрела в ночное небо и прислушивалась. Не возвращаются ли вертолеты, отправившиеся в неизвестность?

Но до времени, обозначенного главврачом, оставался еще целый час. Вокруг по-прежнему было тихо.

— Давайте я пойду за младшим персоналом, а вы — по врачам, — предложила Власта.

— Договорились, — согласилась Барина. — Пусть минут через сорок подходят к приемному покою.

Медсестра исчезла на темной тропинке, а док-торша направилась дальше по дорожке. Вечер был удивительно тихим, совершенно безветренным.

«Хорошо бы в такую погоду прогуляться под руку с Николаем», — подумала Елена, мечтательно вздохнула и в который уже раз посмотрела на звездное небо.

От мысли о том, что скоро он вернется, а завтра они обязательно встретятся и вместе поедут в город, на душе у нее стало теплее.

«Дождаться возвращения Николая здесь, прогуливаясь по дорожкам жилого сектора, или пойти в модуль? — размышляла Елена, медленно вышагивая по аллее. — А что мне там делать? Совершенно нечего. Только сполоснуться в душе и лечь спать. Но не усну ведь, пока не услышу знакомый шум вертолетов».

Она дошла до развилки двух дорожек и остановилась. Главная аллея вела дальше, к столовой, штабным зданиям, гаражу и КПП. Та, что поуже, поворачивала к модулю, в котором жила докторша. Елена немного постояла в нерешительности и направилась обратно — в сторону госпиталя.

Так она и курсировала туда-сюда минут двадцать, размышляя о своей жизни, о работе, о далеком доме в России. Но в первую очередь об отношениях с Николаем, понемногу развивавшихся.

Карбанову всегда нравились ночные полеты. В это время суток воздух спокоен, о восходящих потоках, нагретых дневным солнцем, остаются одни воспоминания. В кабине царит уютный полумрак, разбавленный спокойной подсветкой панелей и приборов. Правда, линии горизонта не видно. Вместо красочных и разнообразных ориентиров на подстилающей поверхности мерцают россыпи однообразных огоньков.

Но эти самые россыпи светятся на просторах мирной и относительно цивилизованной местности. А здесь, в небольшом африканском государстве, охваченном гражданской войной, электроэнергией обеспечивались лишь два крупных города. В восточном регионе это столица под названием Бакул, в западном — мятежный Дамар. На всем остальном пространстве изредка можно было заметить разрозненные огоньки костров или электрических фонарей, питавшихся от дизельных генераторов.

Слава богу, что звезды пока еще оставались на своих местах.

— Хорошая погодка. Не обманул нас Серега Морозов, — поглядывая на небо, усыпанное бриллиантами, сказал Гусенко.

— Да, ни одного облачка, и видимость отличная, — согласился командир. — Как там народ?

Бортовой техник заглянул в грузовую кабину и доложил:

— Сидят и от страха едва дышат.

— Пускай совсем не дышат. Главное, чтоб ни с кем из этих воинов истерики не случилось.

— О, смотрите — звезда падает! — Равиль ткнул пальцем вперед.

Прямо по курсу с неба действительно падал яркий красно-желтый огонек. Быстро и почти вертикально.

— Ну, раз первым заметил, то загадывай желание, — сказал Карбанов и добродушно улыбнулся.

Тараев отчеканил:

— Хочу, чтобы народ в нашей России всегда жил мирно и счастливо!

— Ты идиот? — мрачно выдал Гусенко.

— Почему?

— Кто ж загадывает желание вслух?..

Полет пары транспортных вертушек прошел без проблем до самого Рамира. Лишь километров за пятнадцать до цели справа по курсу в черное небо взметнулся веер трассирующих пуль.

Тараев беспокойно заерзал на сиденье, но Карбанов оценил дистанцию по скорости полета этих светлячков и успокоил его:

— Не пугайся. Далековато.

Гусенко выполнил штурманские расчеты и вывел ведущую машину точно на город.

— Командир, до точки десять километров, — доложил он, колдуя над картой.

— Понял, — сказал тот и не мешкая вышел в эфир: — «Мак», я двадцать семь — сто четырнадцать.

— Сто четырнадцатый, «Мак» на связи, — моментально ответил российский военный советник.

— Мы на подходе, удаление десять километров. Готовьте к приему площадку.

— Понял вас. Начинаем.

Пара вертолетов встала в круг на три километра восточнее предполагаемой точки посадки. Машины выполнили по два виража, прежде чем Михаил Гусенко заметил четыре слабых огонька, образующих ровный прямоугольник.