Андрей Константинов - Ультиматум губернатору Петербурга

— Не горячись, Сережа. Тебя услышали… Да, замена руководства силовых оказалась неудачной. Но сама идея дестабилизации обстановки в городе нашла поддержку. Твой план одобрен… В любом случае смена руководителей в русле наших идей. Это всегда создает некоторый разброд в службах, перестановки, интриги… Чем больше тасуют колоду, тем меньше порядка. Ты сам это понимаешь… Хаос, неуверенность, разброд — это все козыри. Вон как в 93-м мы смачно по ГБ вдолбили. Им до сих пор в полной мере не восстановиться.

— Вдолбили! Да не добили… Они и сейчас главный камень преткновения. — Коротков раздраженно швырнул на стол вилку. — Короче… в свете всех ваших недоработок я хочу внести дополнительные коррективы в план по… по оптимизации обстановки накануне выборов.

— По оптимизации? Хороший оборот, удачный, — гость одобрительно улыбнулся. — Слушаю внимательно.

Сергей Палыч извлек сигару. Еще не пили кофе и время для сигары не настало, но Коротков был в образе. То предложение, которое ему предстояло сейчас сделать, могло оказаться ключевым. Как говорили раньше — историческим.

— Осталось полтора месяца, — начал Сергей Палыч. — Херня, в сущности. Все те меры, что предложены, остаются в силе. Провокации, компромат, усиливающийся по мере приближения к выборам Это хорошо, но… традиционно. Не хватает изюминки.

— Я тоже думал об этом, — сказал гость.

— Так вот… Есть идея.

— Ну, не тяни кота за хвост, Сережа, рожай.

Мягкий голубоватый дымок сигары плыл по роскошно отделанному кабинету клуба «Золотой миллиард». Коротков тянул время. Ему самому было страшно. Еще двадцать минут назад он был уверен в том, что идея стопроцентно выигрышная. Сейчас он сомневался. А, блядь, была не была!

— Есть идея. Нужно громкое — по-настоящему громкое — дело. Такое, чтобы всем стала очевидна беспомощность власти. И, безусловно, оставляющее красно-коричневый след.

— Так идея-то в чем? — телеобозреватель почувствовал волнение собеседника. Он был заинтригован. Коротков решился:

— Это должно быть шокирующее преступление. Циничное, если хочешь… безжалостное… знаковое.

Гость молчал. Видимо, он что-то прикидывал в уме. Его способности к анализу были невысоки, никак не соответствовали имиджу. Сергей Палыч это знал и потому ждал вопроса терпеливо.

— Ну и?… — сказал, наконец, гость.

— Вот, — депутат Законодательного Собрания вытащил из кармана и положил на пепельницу фотографию. Форматом десять-на-тринадцать. Слегка дальнозоркий наемник телеэфира не сразу узнал известное всей стране лицо. Он ошеломленно рассматривал фотографию. Через пять секунд Палыч взял ее и убрал обратно в карман.

— Ты что, с ума сошел? — сказал гость.

— Нет, — ответил хозяин и выпустил облачко дыма.

Сигара Сергея Павловича Короткова пахла порохом.

Стрелка с Птицей была забита на 10:30. Перед тем как ехать, Семен Ефимович позвонил Финту и убедился, что все готово. Снова напомнил про премию. Финт сказал: Все о'кей. Сделаем как надо… — Ну-ну, Гена, поглядим. Помни: головой отвечаешь.

Терминатор надел плащ, сунул в карман швейцарский «Зиг-Зауэр» калибром семь шестьдесят пять. По габаритам пистолет был очень близок к ПМ, но почти вдвое легче. Дуче выкурил сигарету. Он был почти спокоен, хотя от встречи с Птицей зависело очень многое. Если не все. Дуче осмотрел кабинет. Возможно, он никогда сюда уже не вернется. Да, весьма возможно…

Он прошел через приемную, не сказав ни слова. Удивленная секретарша крикнула вслед:

— Семен Ефимович, а когда вы вернетесь? Он просто не услышал. Вышел, закрыл за собой дверь и не спеша, помахивая дипломатом, спустился по лестнице. Кивнул охраннику и вышел на улицу. Он почти не хромал.

— Вышел, — сказал в переговорник Попов.

— Вижу, — сразу отозвался Краб.

Оба разведчика Штирлица одновременно повернули ключи в замках зажигания. Схема действий у них была давно согласована: первым за объектом следует тот, кому будет по пути. Второй пропускает объект и автомобиль своего напарника, разворачивается и следует третьим. С дистанцией метров сто пятьдесят — двести.

Разомлевший на солнышке прапор увидел выходящего из дверей мужика. Слегка прихрамывая, мужик пошел к «скорпио» с фигуркой американской звезды на торпеде. Ванька понял: он, Дуча. На ловца и зверь бежит.

Ванька сдернул надоевшие очки, швырнул их в урну. Попов удивленно бросил в рацию:

— Саня, наш коллега…

— Вижу, — отозвался Краб. — Смотри внимательно, по-моему, он хочет войти в контакт с Хромым.