Сергей Зверев - Курс на дно

— А это зачем? Ты кто, парень?

— Я? — удивленно поднял брови и обезоруживающе улыбнулся «мастер». — Разве охранник не сказал? К нам поступила заявка на проверку вентиляционных систем — и вот я здесь! Шел бы ты себе, дружище, не мешал бы работать…

— А это зачем? — мужчина вновь показал на перчатки маску. — А в трубу ты что бросил?

— В какую трубу, ты что? — удивился «мастер», сделал быстрый шаг вплотную к мужчине и неуловимо быстрым движением коротко ударил его ножом… Затем легко оттащил труп под прикрытие какой-то кирпичной тумбы, рядом бросил уже ненужные повязку и измазанные кровью перчатки. Аккуратно, чтобы не забрызгаться кровью, выдернул нож, начисто протер клинок тряпочкой, после чего убрал оружие в ножны и только тогда быстро пошел к выходу…

Микроавтобус вырулил со стоянки и, на прощание приветливо посигналив охраннику, покатил прочь от старого особнячка. Толстяк, сидевший за рулем, ядовито ухмыльнулся и громко выругался:

— Старый безмозглый орангутан! Обезьяна облезлая! «Иногда молодых весельчаков Аллах зовет раньше, чем старух!» Да Аллах просто про вас забыл. А если он забыл, то веселый толстячок Ахмад и хитрый пройдоха Фарук ему охотно помогут — незачем утруждать Аллаха такими мелочами, как два-три десятка безмозглых стариков и старух. Ахмад сам вас всех в райские кущи отправит! А я туда пока не тороплюсь… Пусть туда несутся те, кто больно уж любопытен и назойлив, ха-ха-ха…

Ближе к вечеру, спустя всего несколько часов после посещения дома престарелых мастером по наладке вентиляционных систем, у решетчатой ограды, взвизгивая тормозными колодками, резко остановились два крытых военных грузовика, сопровождаемые несколькими полицейскими легковушками с проблесковыми маячками на крышах. Сирен, по особому распоряжению начальства, водители полицейских машин не включали, но и тревожных красно-голубых всполохов даже для людей непосвященных было более чем достаточно, чтобы понять, что случилось что-то весьма и весьма неординарное. Не каждый день к заурядному дому престарелых подкатывают военные грузовики, из которых выскакивают похожие не то на пожарных, не то на инопланетян солдаты в полном комплекте специальной химической защиты: в бахилах, в мешковатых прорезиненных костюмах и в закрытых противогазах. Некоторые из «инопланетян» были вооружены не то распылителями-опрыскивателями, не то огнеметами. Вокруг территории быстро выставили оцепление, а на воротах вместо старичка с резиновой дубинкой встали с короткоствольными автоматами наперевес двое здоровенных полицейских в противогазах.

Несмотря на все усилия, на этот раз властям и военным не удалось скрыть ЧП, случившееся в доме престарелых, от ушлых журналистов. Тем более что неизвестные злоумышленники, по-видимому, учли прошлый неудачный опыт и анонимно обратились сразу к нескольким средним и мелким телеканалам и газетным редакциям, которые с похвальной резвостью примчались к названному неизвестными террористами особнячку на юго-западе Сингапура.

Телерепортеры, не обращая внимания на полицию, которая на этот раз не проявляла особого рвения и всего лишь следила за тем, чтобы никто не смог прорваться за оцепление, бойко наговаривали перед работающими телекамерами суперновость последнего часа. Фотографы, затмевая вспышками своих дорогих агрегатов полицейские мигалки, отщелкивали бесконечные метры пленки, запечатлевая особнячок, никогда и не мечтавший о столь сомнительной известности, страшноватые желтые скафандры солдат химических войск, скопище полицейских автомобилей и нарочито-каменные лица блюстителей порядка и прибывших чиновников. На все беспардонно-назойливые расспросы журналистов с азартно горящими глазами и чиновники, и офицеры полиции отвечали коротко, на западный манер: «Без комментариев!»

Но журналистам особые комментарии, собственно, и не требовались. Слухи имеют поразительную способность распространяться со скоростью, которой могла бы позавидовать и ядерная цепная реакция. А пути и способы расползания дурных вестей, пожалуй, не смогли бы отследить и самые талантливые сыщики. Еще через часок уже чуть ли не весь город знал, что в доме престарелых началась какая-то скоротечная эпидемия, вызванная страшным, неведомым вирусом, от которого нет и не может быть спасения. Газетчики и сплетники пренебрежительно игнорировали словечко «грипп», предпочитая названия куда более хлесткие: «чума», «холера» или и вовсе незамысловатое «черная смерть»! И почти в каждом репортаже, в каждой статье в той или иной форме проскальзывала ключевая зловещая фраза: «По всей видимости, несчастные жители дома престарелых обречены!»…