Юлия Латынина - Саранча

Нестеренко ране только радовался. Извлеченная из его плеча пуля — при явном отсутствии следов пороха на его одежде и столь же явных идентификационных бороздках — была (наряду с брошенным «опелем») одним из самых главных аргументов в пользу подлинности его версии событий. Валерий, между прочим, оценил тот факт, что пиджак и плащ у него ненавязчиво изъяли.

Проходная завода хранила на себе следы былого великолепия: стеклянные пуленепробиваемые будки, стальной пол и две сейфовые двери, обрамлявшие нечто, габаритами напоминающее барокамеру. Видимо, некогда, чтобы пройти на завод, нужно было зайти в первую дверь, закрыть ее за собой и предъявить допуск, и только после этого охранник с пульта открывал вторую дверь. Теперь обе двери были распахнуты настежь, а перед ними в пол была врезана обыкновенная вертушка. В будке при вертушке сидел худощавый паренек в камуфляже, а сама вертушка блокировалась наглухо и поворачивалась только после нажатия кнопки.

При виде Валерия со свитой парень вопросительно поднял глаза и порекомендовал ему обратиться в отдел пропусков.

— Я к директору, — сказал Валерий.

— У меня на вас пропуска нет, — повторил парень.

Валерий неторопливо покопался в кармане, что-то звякнуло, и парень, скосив глаза, увидел, что на полированной поверхности конторки лежит обойма от заграничного пистолета, по виду — «беретты».

— Это что? — спросил парень.

— Вкладыш к пропуску. Сам пропуск показать?

Парень подумал и стал накручивать диск телефона.

Генерального директора Демьяна Санычева не было в кабинете: как разъяснила секретарша, он пошел в пятый цех.

Пятый цех располагался посередине заводской территории, за лесом огромных цистерн, соединенных со сборниками пуповинами труб, и гигантскими двухсоткубовыми реакторами, уходившими через перекрытия прямо в низкие брюхатые облака.

К изумлению Валерия, пятый цех оказался сравнительно небольшим и, скорее всего, экспериментальным. Реакторы здесь стояли всего в два куба, и где-то чуть поверх головы Валерия натужно гудел электромотор, перемешивая химический компот в огромных стальных сосудах, выкрашенных серебристой, покарябанной кое-где краской.

В цехе было безлюдно. Нестерпимо пахло какой-то ужасающей дрянью, питоньими кольцами змеились по стенам вытяжные трубы, и между реакторами растопырился на трех ножках толстенький фильтр. Один из реакторов не работал.

Пока Валерий оглядывался, возле реактора появился человек в драной спецовке, деловито оглядел реактор, пнул одну из идущих к нему трубок, сложил руки рупором и крикнул куда-то вверх:

— Витя! Врежь вентиль!

Человек исчез, а на его месте через две минуты возник Витя с защитной маской и сварочным аппаратом, надвинул маску на лицо и принялся врезаться в трубу. Резак пробил трубу в несколько секунд, из нее веселым фонтаном брызнула парная жидкость. Рабочий сдвинул маску, некоторое время созерцал жидкость, потом повернулся к Валерию и сказал растерянно:

— Во блин. А сказали, что пустой…

Снял рукавицу и подставил под фонтанчик ладонь.

Валерия передернуло.

— Вода, — обрадовано сказал рабочий. — Из кожуха вода. Не слили, наверное…

В помещении появился Гаибов в синем халате, накинутом на кургузый пиджак. Некоторое время он и рабочий совещались по поводу реактора, а потом к ним присоединился еще один — видимо, инженер. На Валерия и двух его спутников никто из химиков внимания не обращал.

Валерий, мысленно выругавшись, закурил сигарету. Гаибов обернулся мгновенно.

— Немедленно потуши, — приказал замдиректора. Московский гость недоуменно выдохнул дым через ноздри.

— А что, нельзя?

— Ты на бензоколонке тоже куришь?

— А здесь что, бензоколонка?

Вместо ответа Гаибов показал рукой.

— Видишь холмик вокруг цеха? Знаешь, зачем он?

В проеме открытой двери и в самом деле был виден высокий холм с розоватым снегом, опоясывавший все здание.

— Зачем?

— Обваловка. Чтобы при взрыве не пострадали соседние цеха.

Валерий, подумав, тщательно затушил сигарету.

За время их разговора рабочий с инженером куда-то смылись. Валерий и замдиректора оказались одни возле пузатеньких реакторов. От кожуха едва ощутимо тянуло теплом.

— И что вы здесь варите? — спросил Валерий.

— Бетаферон.

— Это от чего?

— Генно-инженерный препарат. От почек. Лекарство впервые испытано в прошлом году. Разработка Игоря.

Валерий с легким подозрением посмотрел на шеренгу реакторов. Он не был большим спецом в биохимии, но ему смутно всегда казалось, что генная инженерия — это пробирки, халаты и стерильная чистота, которой вокруг, как ни крути, не наблюдалось.