Юлия Латынина - Саранча

Судья молча выслушала объяснения Гаибова.

— У кого-то есть еще соображения по существу иска?

Соображения по существу нашлись у ментовской «шестерки» Опанасика.

— Ваша честь, — сказал он, — фирма «Арс» требует внести в реестр долг в размере 56 млн руб., образовавшийся в результате невыполнения «Зарей» обязательств перед несколькими фирмами, купившими с предоплатой ее лекарства. Это мошеннические контракты, заключенные бывшим директором «Зари» Корзуном непосредственно перед увольнением. Год назад Корзун уже пытался получить по ним деньги. Тогда иск был отвергнут, а Корзун — убит. Учитывая тот факт, что за «Арсом» стоит хорошо всем известный и присутствующий здесь Семен Колунов, у наших правоохранительных органов имеется основание полагать, что Корзун был убит по приказу Колунова, который тогда уже присматривался к «Заре». Мы требуем вычесть сумму этой задолженности до завершения уголовного дела по факту убийства Корзуна.

С места встал сидевший подле Колуна представитель ФСФО.

— Ваша честь! — сказал он. — Это вообще не дело суда, определять, какой долг считать, а какой нет. Это дело временного управляющего, которого и должен назначить суд.

— В таком случае это касается и долгов «Фармэкспорту!» — заорал с места Гаибов.

— Кроме этого, — заявил представитель ФСФО, — комбинат «Заря» является градообразующим предприятием, а его доля в доходах областного бюджета составляет около одиннадцати процентов. Согласно закону о банкротстве, в этих условиях временным управляющим «Зари» может стать только человек, у которого есть лицензия арбитражного управляющего третьей категории, а у Чердынского и Опанасика таких лицензий нет…

— Их вообще ни у кого нет, — опять закричал Гаибов.

— Вот именно. Их нет ни у кого в России, и в этих условиях ФСФО полагает, что временным управляющим «Зари» должен быть назначен представитель ФСФО, глава нашего регионального управления Виктор Шанев.

Со своего места поднялся Александр Белявский, глава «Тарскэнерго». Комбинат всегда имел особое соглашение с энергетиками и платил им деньгами, но две недели назад Белявский позвонил Санычеву и сказал, что комбинат задолжал энергетикам триста миллионов рублей.

Санычев послал энергетиков куда подальше, и они немедленно подали на него в арбитраж. И тут случилось удивительное дело: Санычев предъявил суду договор, в котором черным по белому было сказано, что завод платит энергетикам 92 рубля за мегаватт-час, а суд постановил, что этот договор нарушает законы Российской Федерации. Потому что в России есть закон «О тарифах на электрическую и тепловую энергию», который подобных договоров не предусматривает, а предусматривает одинаковые для всех предприятий области тарифы, уставов ленные региональной энергетической комиссией. И так как тарифы в области составляли 220 рублей за мегаватт-час, то суд и постановил, что Санычев должен энергетикам всю разницу между девяноста двумя и двумястами двадцатью рублями.

«Заря» подала апелляцию, и суд высшей инстанции приостановил решение Тарского арбитражного суда. Приватно Белявский намекнул Санычеву, что готов снять все свои претензии, если тот занесет Белявскому в кабинет семьсот тысяч баксами, и дешевле нельзя никак, потому что уж больно давит на него губернатор. После тройственной встречи Белявский — Чердынский — Нестеренко главный энергетик области, видимо, расстроился и суд отложил, но как только Колун примирился с губернатором, Белявский опять вылез.

— Энергетики, со своей стороны, поддерживают позицию ФСФО, — сказал он. — Господин Щанев — независимый кандидат, в отличие от Ивяника или Чердынского…

— Да какое, к черту, независимый! — заорал Гаибов. — Он для Колуна еще Шакиру банкротил!

— Да ты-то уж молчи! — сказал Белявский. — Довел завод до ручки…

— Я? Я до ручки…

Санычев, казалось, сидел безучастный к оглушительному бардаку. Только под седой, коротко стриженной челкой выступили крупные капли пота.

— Не растили, не строили, суки, — прошептал Санычев.

Нестеренко положил ему руку на плечо.

— Ничего, Демьян Михайлович, пусгь повякают. Это ж кабаре…

С места внезапно поднялся доселе молчавший Фритьоф Гертцки.

— Ваша чьесть, — сказал швед, — я представлять крупный международный концерн «Ланка-Гештальт». Я впервые присутствовать в арбитражном суде, где каждый участник ссылается на уголовные обвинения. Я должен сказать, что я и наш русский партнер, адвокатское бюро «Смальков и К», снимать свой иск и отказываться участвовать в этом цирке, устроенном по приказанию двух гангстеров.