Александр Граков: Охота на крутых

– Ну удивительно спящие вагоны! – вторично за эту ночь вырвалось у него. – Вот и все пока! Можно сказать – еще раз повезло.

Михай прикурил и жадно затянулся. Докурив, вернулся в купе.

– Собирайся!

Олеся пристально глядела на него.

– Ты не коммерсант! И мне надо в Москву, а не в какой‑то вонючий Донбасс!

– Ну, женщины, вас не поймешь! То ей за границу надо, то в Москву. Впрочем, это твое личное дело. Я схожу в Николаевке, – и он начал надевать кожаный пиджак. Затем защелкнул «дипломат» и, подняв диванную крышку, достал кожаную сумку с блестящими застежками. И взялся за ручку двери.

– А я? – голос Олеси зазвенел от напряжения.

– А что ты? Встретишься в белокаменной с папочкой, покаешься, скажешь, что больше так не будешь, и заживете вновь тихо‑мирно.

– И ты веришь в то, что говоришь? После всего, что произошло?

– А что произошло? – посерьезнел Михай. – Ничего не произошло. А то, что привиделось тебе в кошмарном сне, забудь, вычеркни из памяти! И меня, кстати, заодно. Считай, что я тоже тебе приснился.

– Нет, не посчитаю! Мне сейчас как никогда нужно крепкое мужское плечо, чтобы на него опереться. А ты, защитив, подло бросаешь меня на полдороге. Так не поступают честные и благородные мужчины, к которым ты себя, без сомнения, относишь!

– Да кто ты в конце концов такая, чтобы устраивать мне почти семейные сцены? – возмутился Михай. – Подкидыш какой‑ то. Да еще влип из‑за тебя в «мокруху»! Меня теперь этот поезд довезет или к виселице, или к расстрельной стенке. И все по твоей милости! Кстати, тебе за пособничество в убийстве тоже статья светит. И немалая! Так что хочешь со мной идти – пошли, вместе добираться до Москвы будем. У меня на сердце спокойнее будет – никому ничего не сболтнешь. А не хочешь – катись колбаской дальше! Но учти, если они уж решили тебя пришить – сделают на все сто процентов, можешь не сомневаться. Я уже понял – эти, из «крутых», играют по‑крупному. Так что не на этой станции, так на следующей из купе вполне могут вытащить твой хладный труп! – пугнул он Олесю напоследок.

Подействовало. Вытащила свой кожаный чемоданище и уставилась на Михая.

– Выйди, пожалуйста, мне переодеться надо!

Он пошел на перекур в тот же тамбур. Оглядел все напоследок тщательно, не забыв про переход. Везде чисто, никаких следов крови.

... На станции Николаевка Донецкой железной дороги к вагону номер девять от стоящего неподалеку на привокзальной площади «мерседеса» метнулись трое плотно сбитых парней в ветровках. Осмотрев пустое купе, переглянулись и забарабанили в закрытую дверь купе проводника. Оттуда высунулась заспанная физиономия.

– Ну чего тарабаните! Тут никто не выходит и не заходит! И вообще, пока не проедем Украину...

– Послушай, друг! – Один из парней сунул за пазуху проводнику стодолларовую купюру. Дверь мгновенно откатилась в сторону.

– Я вас внимательно слушаю!

– Тут девушка должна была ехать, в этом вагоне. В среднем купе! Ну, такая... «упакованная».

– Как же, помню, помню! – зачастил проводник. – Ее в Чопе подсадили.

– Не знаю, в Чопе или в жопе. Мне сейчас важно одно – куда она делась?

– Да спит небось, ночь ведь. Им обоим до самой Москвы!

– Сам ты спишь, козел сраный! – не выдержав, громыхнул старший тройки и схватил проводника за горло. – Говори, падла, где ссадил девку? И кто с ней в купе ехал? А ты, Федь, смотайся в соседний вагон и поищи там наших: Серого и Повидло. Тоже, суки, небось дрыхнут без задних ног, – обратился старший к одному из двоих.

– Ребята, на чем хотите поклянусь – нигде они не просились у меня, чтобы выпустил! А с девчонкой вашей здоровый такой венгр ехал, вернее – он закупил купе от самого Будапешта, а его уговорили взять в Чопе эту дамочку, – проводник уже понял, с кем имеет дело, и стал белее простыни, на которой спал до этого. Старший оценил его состояние и отпустил горло.

– Ладно, только в штаны не наложи, а то потом разговаривать с вонючим противно будет. Оставлю тебе сотню, если скажешь, давно ли ты их видел в вагоне.

– А две станции назад выходили на минутку: мужик покурить, а дамочка ваша, извините, в туалет, – проводник понял, что соврать в этой ситуации для него – святое дело. Скорее отстанут.

Подбежал Федя, которого послали в соседний вагон.

– Витек, там их нет!

– Как нет? Да что же это за паскудство? Тех нет, эти отсутствуют... Ни хрена не понимаю! Пусть шеф сам разбирается в этом кроссворде! Куда пошли! – рявкнул Витек на приятелей, взглянув на часы. – Поезд стоит еще десять минут. Прочесать все вагоны до отхода! Ты, – он ткнул в Федю, – в ту сторону, а мы – в противоположную.