Станислав Гагарин - Страшный суд

Кое-что просочилось, проникло в сознание бригадного генерала, который официально не был посвящен в задачи группы «Т», выполняя при руководителе дьявольского оружия вспомогательную роль, знал-таки Фицджеральд о разгоревшихся в самых-самых верхах спорах: применить или воздержаться от воздействия на Советы сейсмических агрегатов.

Одни утверждали, что Советов уже нет, Советскую власть по сути бескровно ликвидировали, почти бескровно, но все же… Другие считали: без хорошей припарки русских под американскую опеку не возьмешь, даже если ООН единогласно объявит Россию территорией, подмандатной Соединенным Штатам. Третьи уповали на Гражданскую войну между Востоком и Западом, война затягивалась, пришла в движение Средняя Азия, выступившая на стороне державников,признавшая идею единой и неделимой…

Правы были и те, и эти, и в конце концов возобладала точка зрения, по которой выходило, что сейсмическое оружие надо против Москвы применить, столицу разрушить, по возможности до основания, это и будет концом России, от подобного удара русским не оправиться никогда.

Группа «Туморроу», созданная еще в конце пятидесятых годов, уже занималась подобными делами. Ряд землетрясений в Латинской Америке и Азии, а также на Кавказе и в иных местах был вызван воздействием на земную кору агрегатов, созданных высокимиумами военных лабораторий Ливермора, Уэдли и Манчестер Хилла, где разрабатывались модификации оружия «Т», рассчитанные на локальные и широкомасштабные толчки, для горной и равнинной местности, различались агрегаты и по степени воздействия на земную кору.

К тому моменту, когда было принято решение ударить сейсмическим оружием по Третьему Риму, генераторы подземных толчков были усовершенствованы и вкупе с тщательной геологической разведкой местности, на которой предполагалось проведение операции «Завтра», могли произвести глобальные разрушения с ювелирной точностью.

— Главная задача — идеально оторвать по всему периметру базальтовую плиту, на которой стоит этот город, — сказал командиру 82-й воздушно-десантной дивизии некто Ричард Фридмен, жизнерадостный субъект в штатском, который прилетел вместе с Джоном Фицджеральдом в штабном самолете бригадного генерала.

Слова руководителя операции «Tomorrow», в распоряжение которого гордый и самоуверенный десантник поступал со всеми бебехами и какашками, переданные через ларингофоны, четко прозвучали в наушниках комдива.

— И тогда что? — спросил Джон Фицджеральд, набирая высоту.

— Тогда эта гигантская свалка бетонных блоков и битого металла аккуратно провалится на сто или двести метров, это зависит от рельефа той местности, где произойдет разрыв с земною корой, — пояснил Ричард Фридмен. — Под тяжестью опустившейся плиты подземное море выплеснется наружу и зальет Москву вырвавшимися на свободу водами. Вместо столицы варварской и неугомонной России — новое рукотворное озеро, их так любили создавать кремлевские вожди, дорогой генерал…

«Новое озеро с плавающими в нем миллионами трупов вместо рыбы», — намеревался весело продолжить бравый десантник, но слова эти застряли у Джона в глотке.

Нечто, которому он и сам бы не сыскал определения, возникло в сознании и не позволило вырваться кощунственной шутке.

Бригадный генерал Джон Фицджеральд хорошо знал, что никаких спасательный действий операция «Туморроу» не предполагает.

Люди бывают склонны приносить жертвы лишь тогда, когда они могут действительно ждать успеха, а не тогда, когда бесцельность этих жертв очевидна.

Когда товарищ Сталин, сообщив леденящую весть о грядущей гибели Москвы, собрался уже прощаться, чтобы вновь исчезнуть с другом Адольфом для решения неведомых мне поручений Зодчих Мира, я вспомнил обещание, которое дал Диме Королеву — рассказать вождю о подлом поступке критикессы Ольги Кучкиной — и спросил, обращаясь к Иосифу Виссарионовичу:

— Найдете пять минут, товарищ Сталин? У моего зама по идеологии конфликт с комсомолкойКучкиной…

— Это ты про какого, понимаешь, зама? — спросил Отец народов. — Про молодого? Который пропустил массу ошибок в первой книжке «Вторжения», а затем сражался вместе с нами в Московских катакомбах?

— Он самый, Иосиф Виссарионович… Кстати, пользуюсь случаем сообщить: вычитал верстку второй части «Вечного Жида», где про наши приключения под землей говорится… И про Диму Королева тоже.