Владимир Гриньков - Семь кило баксов

– Это я так, для примера. Чтобы понятнее было, что есть для нас постоянный клиент.

– Ну а еще о чем вы со Звонаревым говорили? – вернулся к интересующей его теме Маркелов.

– Теперь уж и не вспомню.

– А про змей?

– Про что, простите? – округлил глаза директор.

– Он когда-нибудь с вами о змеях говорил? О ядовитых.

– Нет.

Изумления в директорских глазах все прибавлялось и прибавлялось.

– О змеиных ядах, – уже безо всякой надежды на успех продолжал Маркелов.

– Нет.

Конечно, нет. Маркелов и сам это понимал. А про яды спросил просто от безысходности. Все последнее время он искал хоть кого-нибудь, кто мог рассказать ему о человеке, через которого Звонарев добывал змеиный яд. Тот самый яд, пробную партию которого Звонарев через Берикова передал неведомому Грише. Грише качество яда, по-видимому, понравилось, и он заказал большую партию, сразу двести граммов. Но что-то там у них сорвалось. Деньги Звонарев получил, а яда не добыл, но и деньги не вернул. Получалось, что кто-то его обманул. Тот человек, который должен был достать яд. Похоже, что деньги тот человек у Звонарева взял, после чего исчез. На самого Звонарева Маркелов не грешил – тот ведь знал, чем все это может закончиться, очень хорошо знал, даже пытался спасти свою единственную дочь, фактически прогнав ее, удалив на безопасное, как ему казалось, расстояние. Ее он спас, а сам не уберегся.

Но если Звонарев брал деньги, те немалые деньги, которые ему привез в чемоданчике Бериков, значит, он знал, где возьмет яд, и значит, был, был тот человек, который мог бы яд привезти, он существовал, и надо было только его найти, чем Маркелов и занимался все последнее время.

Поставщика яда искали среди посетителей звонаревского офиса. Проверили всех, кто был зафиксирован в журнале посещений, который вела охрана. Безрезультатно. Отработали звонаревское окружение. Тех, кто вел совместно с ним бизнес. Безрезультатно. Беседовали со звонаревским шофером, тот работал на Звонарева долгое время, а уволен был не так уж давно, когда дела у фирмы пошли совсем плохо и Звонарев сам сел за руль, – и все равно шофера допрашивали, пытаясь просеять сквозь сито следствия маршруты звонаревских перемещений, адреса, по которым он наведывался, людей, с которыми общался, – последнее особенно интересовало. Но и здесь не было никаких зацепок.

– Ладно, поговорили, – вздохнул Маркелов.

Отодвинул чашку с недопитым кофе, демонстрируя, что их беседа закончена. Директор от этого, судя по всему, испытал облегчение.

– А я примчался, – заулыбался он счастливо. – Мне позвонили, говорят – товарищ из милиции вас дожидается.

Из милиции?!

– Как – из милиции? – изумился Маркелов. – Почему из милиции?

Он никому не представлялся, когда пришел сюда. Только спросил – есть ли директор. Ему ответили, что нет, но скоро будет.

– Официант? – осенило Маркелова.

– А? – растерялся директор.

– Официант вам звонил?

– Ну конечно!

Ну конечно! Никто, кроме официанта, с Маркеловым не общался!

– Откуда же он мог знать?

– О чем?

– О том, что я из милиции, – сказал Маркелов.

– А он вас видел.

– Когда видел?

– В тот раз, когда вы приезжали. Сразу после убийства Звонарева.

– И что? Он меня запомнил? – не поверил Маркелов.

– У него память на лица. Вот увидел он вас, и считайте, что сфотографировал!

И опять в голосе директора Маркелов уловил горделивые нотки.

– Давайте-ка его сюда! – скомандовал Маркелов. – Как этого вашего «фотографа» зовут?

– Ильяс.

– Татарин, что ли?

– А хрен его знает! Мне лишь бы человек был работящий, а что у него там в паспорте написано – это только для милицейского патруля значение имеет.

Официант подошел и встал у края стола. Его фартук из грубой кожи был на уровне маркеловского лица. Неприятно.

– Садись! – сказал Маркелов.

– Нам на работе нельзя.

– Ты сейчас не на работе, ты на допросе у следователя, – сказал Маркелов, и не понять было, шутит он или действительно привык вот так, без церемоний. – Садись!

На этот раз официант подчинился. Теперь Маркелов мог поподробнее рассмотреть его лицо. Вот оно что, оказывается. Так действительно можно запомнить, как выглядит посетитель ресторана. Лицо сидящего освещено лампой, которая стоит на столе. Как будто сумрак отступает.

– Ты из Казани? – спросил Маркелов.

– Почему из Казани?

– Имя твое как?

– Ильяс.

– Ну вот!

– Я из Казахстана.