Владимир Гриньков - Заповедник страха

– Ты не понял, – сказал на это Хмель. – Я в деревне не буду сидеть. Я рядом буду, в лесу. И если мне вдруг что-то не понравится, я сразу в лес уйду. Такая вот ботва, дружок, – передразнил он упыря.

Хмелю его собственный план нравился все больше. Особенно та его часть, которой он с упырем не поделился.

Когда упырь займется Грибником, у Хмеля будет время уйти в лес. Не до него будет упырю. И Хмель успеет в чаще раствориться.

Хмель с упырем вышли к деревне и залегли на окраине. Пролежали в траве целый час, но не обнаружили ничего подозрительного. Тихо было. И оттого еще тревожнее. Хмель представил себе мысленно, как тут все было тридцать лет назад. Вился из труб дымок. Пахло свежеприготовленными щами. В дорожной грязи копошились куры. Катил на велосипеде забравшийся в эту глухомань по делам службы почтальон, а за ним, привычно изображая злость, бежали местные собаки.

– Вроде тихо, – сказал упырь.

Можно было приступать.

Они нашли место, откуда было видно всю улицу.

– Выходи на связь, – сказал упырь. – Пускай идет в деревню.

– Их тут две, – напомнил Хмель.

– Это его проблема. Он наверняка знает, что две. А ты можешь и не знать. Ты валенок, ты недотепа – он должен поверить, что сделает тебя, как пацана.

Хмель взял в руки переговорное устройство, нажал на клавишу.

– Эй, вы, лесник!

– На связи, – почти сразу отозвался голос.

– Заждался, – оценил упырь. – На нервах весь.

– Можем встретиться, – сказал в переговорное устройство Хмель.

– Давай! – ответил голос. – Я тебе сейчас подскажу, куда тебе надо выйти…

– Вот урод! – усмехнулся упырь. – Выманивает.

– Щас! – сказал Хмель. – Это не я к вам, это вы ко мне!

– А где ты?

– Я в деревне.

– В какой?

– Почем мне знать? Тут не написано.

– Улица там прямая? Или дугой изгибается?

– Стоп! – быстро сказал упырь, упреждая ответ Хмеля. – Скажи ему, что сейчас посмотришь.

Хмель нажал на клавишу.

– Я посмотрю сейчас. Подождите.

– Нельзя сразу отвечать, – сказал упырь. – Он спросил, ты без запинки ответил – значит, ты видишь эту улицу, он уже может просчитать, где тебя искать.

Выдержали паузу.

– Можно, – сказал упырь.

– Я посмотрел, – доложил Хмель. – Прямая улица, без заворотов всяких.

– Я понял, – отозвался голос. – Где я там тебя найду?

– На улице и найдете, – сказал Хмель. – Я там буду в кустиках сидеть. Увижу вас, пойму, что вы не из тех, кто за мной охотится, сам к вам выйду.

– Молодец, – оценил упырь. – Толково ты его развел.

Хмель лежал в траве и смотрел на небо. По небу плыли облака. Светило солнце. Если на солнце глядеть хоть одно мгновение, ослепнешь на время и пятна в глазах. Хмель сейчас видит солнце, и это же самое солнце видят люди в Москве. Сидит на бульваре на лавочке какой-нибудь старик, прочитал уже свою газетку, заскучал, пялится на небо, а там вот это солнце, и невдомек старому хрычу, что Хмель тут погибает.

– А на фига ты согласился? – спросил упырь.

– Чего? – отвлекся от грустных мыслей Хмель.

– Играть зачем сюда приехал?

– Срубить капусты.

– Много обещали?

– Тысячу рублей, если меня поймают. Десять тысяч – если нет.

– Теперь не заплатят ни фига, – сказал упырь.

Эта мысль показалась Хмелю настолько дикой, что он не ответил ничего. Отсюда бы живым выбраться. Какие уж там деньги.

– А вообще по жизни, – сказал упырь, – ты в рекламе, да? Всегда кока-кола? Тойота – управляй мечтой?

Странно было слышать от упыря болотного рекламные слоганы. Хмель посмотрел озадаченно.

– Чего вылупился? – равнодушно осведомился упырь.

– Тебя как звать вообще?

– Тебе зачем?

– До меня дошло, что у тебя должно быть имя.

– А ты как думал?

– Ты вылез из болота… упырь такой… в водорослях весь… совсем не человек. А тут оказывается – ты кока-колу знаешь.

– Ну.

– И имя должно быть.

– Отстань, – сказал упырь.

Больше они не разговаривали – до того момента, пока не ожило переговорное устройство.

Времени прошло много. Хмель, пригретый солнцем, успел задремать и был разбужен вопросом:

– Ты где?

Хмель встрепенулся.

Упырь сунул ему в руки переговорное устройство:

– Скажи, что ты в деревне.

– В деревне, – ответил Хмель невидимому собеседнику.

Он видел пустынную улицу. Там – никого. Хмель чувствовал, как бешено заколотилось его сердце.

– Не вижу тебя, – сказал голос.

– И я вас тоже, – отозвался Хмель.

– Давай еще раз определимся: ты в той деревне, где прямая улица?