Владимир Гриньков - Санитар

– Видел, – согласился наконец Паша.

– Нельзя им этого спускать!

– Чего – "этого"?

– Того, что они так со мной обошлись.

– Обошлись они с тобой по чести.

– Ты не очень-то шути! – обозлился парень.

Паша молча развернулся и пошел прочь.

Домой пришел в третьем часу ночи. Заварил чай, ждал, пока настоится. И вдруг зазвонил телефон – часы уже без пяти три показывали. Снял трубку, удивленный:

– Алло?

И снова услышал в ответ тишину. Его невидимый и неразговорчивый "собеседник" дышал напряженно в трубку – его дыхание Паша слышал. И вдруг короткие гудки. На Пашу вдруг накатила такая волна страха, что он трубку на рычаг швырнул, будто она ему руку обожгла. Стоял, не смея почему-то шага сделать, только потом понял – ждал повторного звонка, но не позвонили. И тогда Паша почувствовал, что его трясет. Это была не просто дрожь. Он никак не мог справиться с собой. Всю ночь просидел у окна, напряженно всматриваясь в темноту, и только утром, когда рассвело немного, задремал. И почти сразу увидел Охлопкова покойного. Тот гримасничал своим синюшным лицом и спрашивал настойчиво:

– За сигаретами ты когда к нам придешь?

Его лицо было так неприятно, что Паша проснулся. Рукой по лбу провел, стер ладонью что-то влажное – кровь! Паша вскрикнул, но потом осмелел-таки, на руку взглянул и рассмеялся нервно – не кровь, пот. Холодный пот. Нервы совсем ни к черту стали.

В этот день работалось тяжело. С утра прибыл грузовик из Питера, но едва загрузили наполовину, как примчался из офиса посыльный, распорядился – выгружай, что-то там у них неладно оказалось с бумагами. Дегтярев выругался, ушел обиженно в склад. Паша следом пошел. Дегтярев лежал на лавке, курил нервно. Увидел Пашу, сказал, не сдержавшись:

– Ты видел этих идиотов?! Будто машину погрузить-разгрузить то же самое, что бумажку в ихнем офисе со стола на стол переложить!

Паша не ответил. Дегтярев озабоченно взглянул на него:

– У тебя случилось что? Какой-то ты не такой сегодня. Круги под глазами.

– Не спал.

– О работе думал, – хохотнул Дегтярев.

– Авария у меня.

– Авария? – Дегтярев приподнялся на локте, заинтересовавшись.

– Потоп в квартире. Всю ночь воду вычерпывал.

– Трубы прорвало?

– Да. Квартира и за две недели не просохнет, наверное.

– Вот дела, – сказал Дегтярев, успокаиваясь.

Вошел в склад хозяин питерского грузовика, спросил:

– Может, не будете пока ничего выгружать? А, ребята? Я в ваш офис сейчас подъеду, попробую все утрясти.

– У нас команда – выгружать, – сказал Дегтярев капризно. – Значит, будем выгружать.

– А если я вопросы утрясу? Дурная работа получится.

– Ну отчего же дурная? – не согласился Дегтярев. – Там уже вечер будет. Семнадцать часов – конец рабочего дня. А? – И посмотрел на питерца дерзко.

– Но вы же постараетесь, и до пяти часов…

– Стараются студенты на сельхозработах, – сказал Дегтярев веско. – Для нас это пройденный этап.

– Я заплачу.

– Естественно, – кивнул, соглашаясь, Дегтярев. Он и не ожидал иного.

– Так вы пока не будете выгружать?

– Не будем, – пообещал Дегтярев. Хозяин грузовика ушел.

– Слушай, а у тебя я могу пожить пока? – спросил Паша.

Дегтярев посмотрел на него задумчиво.

– Неделю, – сказал Паша. – Недельку или две. У меня небольшой ремонт делать придется.

– Хорошо. Я родителей в деревню отправлю. Они давно собирались – пусть едут. А мы с тобой вдвоем, по-холостяцки. И день рождения как раз приближается.

Паша кивнул благодарно и отвернулся. Очень удачно все у него сложилось. Уйти из этой квартиры, скрыться. Эти странные звонки телефонные – неспроста. Не милиция это, конечно. Но кто – не понять. И чего хотят от него – неизвестно.

В конце дня подъехали двое на иномарке. С собой привезли из офиса распоряжение: отгрузить предъявителям сего четыре упаковки изделия № 16. Паша не знал, что там внутри коробок этих и что это за изделия № 16.

Передал записку Дегтяреву, тот ушел в склад, Паша у машины остался. Двое приехавших – оба в дорогой коже и с перстнями на руках – курили неподалеку, переговаривались вполголоса.

– Нет, на это я не пойду, – сказал один, продолжая начатый ранее разговор. – Если бы раньше! А теперь – нет. Подбельский распорядился – не заниматься этим. А мне моя голова дороже.

– Дался тебе этот Подбельский! – произнес с досадой второй.

– Он хозяин. Царь и бог этого города. И не мне с ним тягаться.

Вышел из склада Дегтярев. Сложил аккуратно коробки в распахнутый вместительный багажник.