Владимир Гриньков - Санитар

– Все? – спросил один из приехавших.

– Четыре упаковки – как написано, – пожал Дегтярев плечами. – Вот здесь распишитесь.

Машина уехала.

– Что задумчив? – спросил Дегтярев, неизвестно отчего развеселившись.

Паша пожал неопределенно плечами. Он пытался вспомнить, где раньше мог слышать фамилию Подбельского. Никак не вспоминалось.

Петр Семенович так спешил, что едва не сбил Пашу с ног. Охнул, отступил на шаг.

– Здравствуй, Паша, – сказал. – Ты уж извини.

– Ничего страшного. Торопитесь?

– Жену иду встречать. Она к сестре ездила – надо встретить.

– На вокзале?

– На каком вокзале? На остановке троллейбусной.

– Близко идти-то.

– Идти близко, да боязно. Времена такие, Паша. Никто себя не может спокойно чувствовать. Про убийства-то эти слышал?

– Про какие убийства? – напрягся Паша.

– Да буржуев наших доморощенных, спекулянтов проклятых резать начали одного за другим.

– Не слышал, – сказал Паша медленно. – И что, многих уже убили?

– Четверых или пятерых.

– Ух ты? – изумился Паша. – Многовато будет.

Сам он число убитых знал. И так много, как Семенович говорит, не получалось. Нет, если считать таксиста и Валентину эту несчастную, то да – как раз пятеро и выходит. Да, журналист еще.

– Буржуев бьют – а вы боитесь? – сказал хмуро Паша.

– Сейчас всех бьют, – ответил Семенович печально. Встрепенулся вдруг: – Ладно, пойду я.

Прошел несколько метров, прежде чем Паша его нагнал и остановил. Паша хотел сказать, что не надо Семеновичу никого бояться, не против него направлено все происходящее, и что кому, как не ему, Паше, об этом знать, но в глаза старику заглянул и осекся.

– Ты чего, Паша?

– Это я так. – А у самого плечи уже опустились безвольно, развернулся и пошел прочь.

Дома собрался поспешно, вещи сложил в сумку самые необходимые, которые могли ему понадобиться, пока у Дегтярева жить будет. В один момент на руки свои взглянул и увидел – дрожат. И понял – боится, что телефон сейчас зазвонит, он трубку поднимет и опять услышит в ней тишину. Так испугался, что провод телефонный оборвал – пусть теперь попробует позвонить. Засмеялся злорадно, но страх не ушел, лишь спрятался где-то глубоко.

Уже в самом конце, собрав сумку, достал из тайника нож. Долго смотрел на него и вдруг поднес к губам, поцеловал и тут же отпрянул, едва не отшвырнув нож с отвращением, – вспомнил вдруг, что это лезвие в чужую плоть входило и все было в крови. Он кровь смыл, конечно, но какие-то мельчайшие частицы остались, наверное. Поморщился, спрятал нож в сумку.

Из подъезда вышел поспешно и направился к остановке, но не видел, что человек, стоявший за деревьями, пошел следом, отставая на двадцать метров и укрываясь за спинами прохожих. Паша в какой-то момент оглянулся – но не увидел ничего подозрительного.

Петр Семенович жену встретил, Паша их увидел у самой остановки.

– Бежим завтра? – спросил старик.

– Нет, не получится. – Паша на свою сумку кивнул: – К другу уезжаю.

– В другой город?

– Нет. Здесь, у нас. Просто у него так обстоятельства сложились…

Замешкался на мгновение, не зная, как объяснить, чтобы правдиво выглядело.

– Обстоятельства семейные. Беда приключилась, словом.

– Ну ты нас не покидай надолго, – сказал Семенович.

Подошел троллейбус, распахнул двери.

– Неделька, – сказал Паша. – Или две. Не больше.

Последние слова уже на бегу произнес, потому что двери троллейбуса уже вот-вот должны были закрыться и Паша хотел успеть. Вбежал в салон, двери за его спиной сомкнулись мягко, и троллейбус тронулся.

Человек, шедший за Павлом следом от самого подъезда, от остановки слишком далеко находился в этот момент – и Пашу упустил.

– Родителей я уже отправил, – сказал Дегтярев. – Так что мы вдвоем с тобой. Ужинать будем?

– Будем, – кивнул Паша. – Проголодался я.

– Уехали родители. Наказали хорошо себя вести, дверь чужим не открывать, по улицам поздно не ходить. Эти последние убийства совсем их запугали.

– Я вот хлеба горячего купил, когда к тебе шел, – сказал Паша. – И кефир. Ты любишь кефир?

– Не очень.

– А я люблю. Так о каких убийствах ты говоришь? – спросил он будто невзначай, со спокойным выражением на лице, только сердце забилось учащенно.

– Таксиста зарезали недавно. Еще бизнесмена какого-то. И самое интересное… – Дегтярев повернулся к Паше, посмотрел внимательно.

– Что? – поинтересовался Паша, все так же оставаясь внешне спокойным.