Андрей Константинов - Выдумщик (Сочинитель-2)

Несколько секунд она молча смотрела на Серегина, не замечая, как чашка начинает подрагивать на подносе… Журналист спал вроде бы спокойно и глубоко — но вдруг лицо Андрея исказилось, черты лица стали резкими и жесткими. Обнорский дернулся и сказал что-то на незнакомом Катерине языке — значения слов она не поняла, но в интонации произнесения была уверена: Андрей говорил во сне с кем-то, кого не то, что не любил — кого ненавидел… Серегину явно снилось что-то страшное, и Катя, присев на кровать, начала осторожно поглаживать его повлажневший лоб… Обнорский проснулся, словно из черной воды вынырнул — привстал сначала, а потом снова откинулся на подушку, дыша, как после спринтерского рывка.

— Ты что, Андрей? — Катя продолжала поглаживать пальцами его лицо, и Обнорский благодарно коснулся губами ее ладони. — Приснилось что-нибудь? Ты на каком-то непонятном языке говорил… На арабском?

— Наверное… — Серегин замотал головой, прогоняя остатки сна. — Приснился мне один покойный ныне сослуживец…

Обнорский вздохнул — ему не хотелось рассказывать Кате свой сон. А привиделся Андрею давний кошмар — капитан ГРУ Витя Кукаринцев, стреляющий ему в голову в пустынном аденском переулке… Дело в том, что сон этот уже давно стал для Серегина своеобразной приметой: явление к нему ночью покойного Куки непременно предвещало серьезную опасность или просто большие неприятности… Андрей постепенно начал даже испытывать что-то вроде своеобразной благодарности к мертвому капитану, заявлявшемуся к нему по ночам — Обнорскому однажды в голову пришла дикая мысль, что Кука такими «предупреждениями» словно бы хотел искупить хоть часть своих смертных грехов… [31]Интересно, к чему бы Витя приснился на этот раз? Серегин искоса глянул на Катерину — ее пугать дурными приметами было совсем ни к чему, поэтому Андрей улыбнулся и мечтательно застонал, втягивая носом аромат кофе:

— Не может быть! Это мне? Кофе в постель? Фантастика… Вот и дожили вы, Андрей Викторович, до таких сказочных времен — а кто бы мог подумать!…

Катя довольно фыркнула — ясное дело, любой женщине приятно, когда мужчина реагирует на заботу о нем, а не принимает эту заботу безразлично, как должное… Андрей с удовольствием выпил кофе, поставил чашку на блюдечко и сказал «светским» тоном:

— Благодарю вас, сударыня, душевнейше вам признателен… Да, кстати… Давно хотел полюбопытствовать, барышня, а как вы к утреннему сексу относитесь? Говорят, в приличных домах это постепенно входит в моду…

Катя засмеялась и легонько шлепнула Обнорского по руке:

— Вставай уж, балабол! Я-то, может, и нормально отношусь к этой новой моде, но вы, ведь, сударь, можете и на телевидение опоздать… Да и извозчик вас уже внизу дожидается…

— Ну, так, а долго ли — умеючи-то? — плотоядно облизнулся Андрей и вознамерился было обнять Катю, но она резво спрыгнула с кровати, плотно запахнула халат и отрезала:

— Умеючи — как раз долго! Вставайте, сударь — вас ждут великие дела!

Обнорский, тяжело кряхтя, слез с кровати, быстро оделся, пригладил растрепанные волосы пятерней и спросил, словно о чем-то уже решенном:

— Ну, так я вечером сразу к тебе? Пустишь? Нам, кстати, не мешало бы и кое-какими деловыми вопросами заняться…

— Да куда уж деваться, — вздохнула Катя, иронически улыбаясь. — Вас ведь, сударь, в дверь не пустишь, вы в окно полезете… Когда прикажите ждать?

— Я точно не знаю, Катюшка, — ответил Андрей уже в дверях. — После семи где-нибудь… В общем — как только, так сразу… Я прямо без звонка, ладно?…

— Ладно…

Они поцеловались на пороге, и Обнорский побежал вниз по лестнице. Таксист-югослав привез Серегина на виллу газеты «Экспрессен» уже в седьмом часу — Андрей расплатился, выскочил из машины и начал стучать в дверь дома. Минут через пять на пороге появился заспанный Цой:

— Бог ты мой, какие люди! А мы уж и не чаяли… Как резидент?

Андрей только рукой махнул, но Цой, пропуская его в дом, успел разглядеть и характерные круги вокруг глаз Обнорского, и его припухшие губы — а потому ответил сам себе:

— Понял, «резидент» не подкачал… Серьезный, судя по всему, попался «резидентище», махровый такой, конкретный. Что скажешь — красиво жить не запретишь…

У Обнорского уже просто не было сил отвечать на подначки Игоря — Андрей сбросил куртку и туфли и прямо в одежде завалился на диван:

— Игорюха, я покемарю часок, а то буду совсем никаким…

— Спать, вообще-то, врачи рекомендуют по ночам, — язвительно заметил Цой и добавил что-то еще, но что именно, Андрей уже не расслышал…