Константин Козлов - Молитва для ракетчика

— Разрешите мне, — попросил вдруг Карбан.

— Хочешь первым забраться в сбитые самолеты?

— Ты у нас главный и в любом случае должен командовать группой. Так что свои Чапаевские замашки лучше забудь. Я аккуратненько.

— Ладно, — сдался Давыдов, — только осторожно.

Микко снял свой карабин и принялся рассматривать самолеты сквозь оптику прицела.

— Вроде нет никого, ни костра, ни людей. Может, все погибли или ушли.

— Должно быть, ушли. Если бы на парашютах выпрыгнули, тут бы одни обломки лежали.

Бен Йенсен очнулся, вытащил пистолет, выбрался из кучи курток и чехлов от оборудования и медленно пополз к выходу из салона. Скорее всего, возвращались те, кто убил членов его экипажа. Он был готов к такой встрече.

— Самолет определенно сел, — сказал майор, — вон какую траншею прорыл. Куда только все делись?

— Сейчас узнаем, — сказал Карбан, — ну, я пошел.

Он не успел пройти и половины расстояния до самолета, как прогремел выстрел. Пуля ударилась о каменную глыбу метров за пять до прапорщика, взвизгнула при рикошете и сбила снег с небольшой елки. Карбан рыбкой прыгнул за торчащий из снега валун.

— Старый, ты там цел?! — крикнул встревоженный Анатолий.

— Даже не поцарапало, — отозвался Николай, — это что ж за гад там окопался?

Собака громко залаяла. Врач поймал пса за ошейник и прижал к земле:

— Лежи, дурашка, подстрелят!

— Я его вижу, — вдруг сказал егерь, — лежит на полу возле люка, могу снять. Стрелять? Или как?

— Попробуем договориться, — неуверенно пробормотал Анатолий и крикнул:

— Эй, в самолете! Кончай дурить!

В ответ грохнул еще один выстрел. Пуля сбила ветку с дерева метрах в двадцати от того места, где они стояли.

— Ложись, — скомандовал врач. Все послушно попадали в снег. Анатолий отполз за ствол дерева и осторожно выглянул наружу. Нужно было что-то делать.

— Колька, лежи смирно, щас что-нибудь придумаем! — прошептал Анатолий.

— Есть связь с «Охотой-десять», слышимость четыре балла, — доложил из своего укрытия Соколовский.

Давыдов отстегнул лыжи и пополз к Соколовскому. Он отобрал у солдата гарнитуру связи и принялся орать в микрофон:

— «Охота-десять», я «Иволга-шесть», нахожусь на месте, обнаружил самолет.

— Естественно, куда ж он денется? Ноль шестой, не мешай, я как раз доклады принимаю.

— Вы не поняли, здесь кроме «юнкерса» еще один, тот СВКН, что все ищут!

— Вас не понял, повторите, — проскрипел теле фон.

— Здесь сбитый самолет. Который все ищут.

— Тихо! Всем оставаться на приеме! Ноль шестой, повторите.

— Повторяю: здесь лежат два самолета, один старый, второй тот, что все ищут.

— Отлично, остальных отзывать?

— Пока не знаю, к самолету подойти не могу, по нам стреляют!

— «Иволга-шесть», кто стреляет?

Давыдов рассвирепел.

— Почем я знаю! Разрешите открыть ответный огонь!

— Сейчас я уточню, подождите, — передал кор респондент.

— Желательно побыстрее! У меня человек в зоне обстрела. Прием!

Пункт сбора информации не отвечал, наверное, дежурящий у станции офицер звонит в часть. Прошло несколько томительных минут. Карбан из своего укрытия закричал:

— Ну что? Долго мне так лежать? Холодно все таки!

— Пока жди, — крикнул ему врач, — шеф по радио общается!

Наконец радиостанция ожила:

— Не стрелять, действовать по обстановке!

— «Охота», вас не понял. По обстановке — это как?

— Договаривайтесь…

— А пошел ты!.. — Давыдов выключил рацию.

— Внимание! — крикнул он, — Одиночными! По самолету!

Потом в полголоса продолжил:

— Стреляем так, чтобы никого не задеть. Давим психику противника огневым превосходством. Все слышали?

Слышали все, один за другим стрелки подтвердили, что команду поняли правильно.

— Огонь!

Пальба получилась впечатляющей. Вдобавок у кого-то из бойцов, как видно, сдали нервы: влепил по хвосту «Ориона» длинную очередь, так что обшивка ошметками полетела.

— Отбой! — крикнул Давыдов, — Эй, на борту, сдавайтесь!

Похоже, что это был кто-то другой. У тех не было собаки и столько оружия. Во всяком случае, пулеметов и автоматов точно не было. Бен положил пистолет, приставил ладонь ко рту рупором и крикнул:

— Эй, вы, не стреляйте!

Ему отвечали, но что — было совершенно не понятно.

— Не стреляйте! Кто вы? — снова крикнул Бен.

В тишине от самолета донесся слабый крик. Давыдов прислушался, а потом крикнул еще раз:

— Эй! Эй, там!..