Константин Козлов - Алмазы для ракетчика

— Патрульный может быть на маршруте, а вот где местные шарики?

На каждой точке всегда была какая-нибудь живность, несколько собак, кошки… Собаки обычно принадлежали к самой распространенной породе — русская дворовая, но из-за тяжелых условий жизни и законов эволюции барбосы и шарики достигали весьма приличных размеров. Собачьи стаи от жилья не отходили. Вокруг был лес, хищники друзей человека не жаловали, псы платили той же монетой. Они четко знали свои права и обязанности; будучи всеобщими любимцами, они меж тем не чурались охранной службы. Делали это скорее по велению инстинкта, заставлявшего стеречь территорию стаи, чем из желания услужить людям. Каким-то образом четвероногие сторожа четко видели разницу между военными и гражданскими. Любой приезжий солдат или офицер мог безбоязненно пройти на позицию, шпак рисковал быть атакованным. Собаки всегда встречали и провожали прибывающие на точку транспортные средства. Человека (из своих), уходящего с точки пешком, они всегда провожали до автобусной остановки. И пока «охраняемый объект» не уезжал, группа поддержки не уходила. Благодаря какому-то фантастическому чутью барбосы встречали именно тот автобус, на котором возвращались «из цивилизации» с покупками обитатели точки. На Северном посту собак было аж три, Давыдов помнил об этом с прошлого визита, когда застал четвероногих за уничтожением похищенной у него колбасы.

Однако сейчас никто не встречал радостным лаем. Отворив ворота, группа прошла на позицию. Где-то мерно стучал дизель, в лесу ему вторил дятел.

— Люди-то где? — с недоумением огляделся Расул.

— Иванов, пройдись по станциям, может, у них что-нибудь вылетело, и они всем скопом это дело чинят, а мы с Кудрявых посмотрим в «цубиках», — распорядился Давыдов.

Тропинка к жилью была выложена аэродромным железом.

ЦУБы имели несколько обшарпанный вид. Когда-то они доблестно отслужили свое в геологической партии, затем благодаря знакомству полковых тыловиков и геологических снабженцев были переданы военным под жилье. Теоретически ЦУБ имел все полевые удобства, включая душ. Блок должен был обеспечить нормальный быт в условиях Севера и Сибири, пустынь и степей. На практике же зимой он мгновенно остывал при отключении электричества, а летом создавал внутри атмосферу, более подходящую для парилки.

На Северном были две такие «бочки». В одной изображал из себя Диогена начальник поста — лейтенант Орлов. В другой жил личный состав. Каждый ЦУБ был рассчитан на пятерых жильцов, так что на тесноту жаловаться не приходилось.

Лейтенант и младший сержант поднялись по металлической лесенке в пристанище личного состава. Входная дверь была не заперта. В прихожей оказалось темновато, лампочка мощностью 25 ватт давала слишком мало света. Мишка с удивлением рассматривал помещение с выгнутыми стенами. Давыдов толкнул следующую дверь, и оба шагнули в ярко освещенный отсек — столовую. Пятеро солдат и какой-то штатский тип сидели на стульях в ряд напротив входной двери.

— Привет, чего это вы тут расселись? — приветствовал их Давыдов. — С вами почти сутки связи нет, а вы ни фига не делаете.

— Руки вверх, бросай оружие, — раздалось в ответ.

— Чего, чего? — Мишка и Давыдов повернулись на голос. — Вы тут что, совсем обалдели?..

У окна сидел незнакомец в пятнистой одежде, в руках очень уверенно держал что-то похожее на АКМ, с ребристым цилиндром вместо обычного пламягасителя. Сидящий целился в лицо лейтенанту.

— Руки вверх, — повторил незнакомец.

Ладонь Кудрявых поползла вверх по ремню автомата. Чужак повел стволом в его сторону, оружие плюнуло огнем. Выстрела практически не было слышно. Лязгнули части механизма, зазвенела покатившаяся по полу гильза. Сержантская шапка прыгнула в сторону.

— Я сказал, бросай, — повторил незнакомец. — Все равно не успеешь снять с предохранителя.

— Миша, положи автомат, — сказал Давыдов и обратился к чужаку: — Ты кто такой?

— Здесь вопросы задаю я, мое дело спрашивать, а ваше — отвечать.

Незнакомец улыбнулся. Выговор у него был с легким акцентом. Так обычно разговаривают люди, которые хорошо знают язык, но давно им не пользовались.

— Оба к стене, вон туда. Мешки на пол.

Давыдов огляделся. Рядом сидели все солдаты Северного. Лейтенанта Орлова не было. У одного из бойцов голова была перевязана свежим бинтом. Рядом с ним сидел незнакомый мужчина с забинтованной ногой. У всех были связаны руки. На столе в углу в беспорядке лежало все постовое оружие: пять карабинов, орловский ПМ, патроны. На всякий случай захватившие точку люди добавили к этой груде все опасные с их точки зрения предметы, включая столовые ножи. Туда же почему-то были определены бинокль и буссоль. На подоконнике шипела портативная радиостанция (таких Давыдов не видел отродясь), размерами со школьный пенал, с множеством кнопок сбоку.