Эльмира Нетесова - Месть фортуны. Фартовая любовь

— Она шестерить станет у Сивуча! Не для фарта взяла ее! — вступилась за Тоську неожиданно для самой себя.

— Ну, дело твое! Только помяни! Из этих хмырей ни хрена не слепишь! Не возись с ними, не трафь! Пустое все! Надыбаем тебе из беглецов, либо из освободившихся. Больше понту! Эти через месяц навары приволокут. А на твоих уйдут годы! Нынче в дело никого не бери. Засыпешься с гавном! — говорил Шакал.

Но Капка слушала вполуха. Она помнила, из какой «зелени» лепил малины Сивуч. Те были куда слабее и никчемнее. Не знали тех условий, не перенесли столько бед и побоев. А стали законниками. Все, кроме Паленого, фартуют кучеряво. Ни одна малина из-за них не осталась в накладе.

— Нет, пахан! Я взяла! Мои они! Гони башли для Сивуча!

Уж если прокол, то и он — мой! Ни одного не отпущу! — не согласилась Капка.

Она вошла в комнату, где спала ее «зелень», будущие кенты.

Петька во сне сжимал кулаки, скрипел зубами, метался. Митька — свернулся в клубок, сопит тихонько. Подозрительный пацан, немногословный. Оба близнеца спят обнявшись. У этих — все на двоих — и хлеб, и соль. Будут ли радости?

Тоська всхлипывает, видно, даже теперь на памяти синяки болят. Лишь Данил развалился богатырски. Глупость никогда ничто не мучает и не терзает… Таким везде прижиться можно. Ни память, ни совесть не болит. Таких нередко обходит Фортуна сердцем…

Шакал до глубокой ночи уговаривал Задрыгу отказаться от пацанов. Находил убедительные доводы, но девчонка заупрямилась и не согласилась с паханом.

Едва стемнело, Капка стала собираться. Сложила в сумку все необходимое. Пересчитав деньги, потребовала еще. Шакал недовольно поморщился, но отстегнул. Задрыга подошла к Королю.

— Не дергай его! Отпусти с нами в дело. Ты без него сама справишься. Этот кент пусть пока с нами пофартует, — попросил пахан. И добавил:

— Не на день линяешь. Сама зырь, кто на что врубится? А может, всех отсеет Сивуч. Тут же надо на общак пахать, чтоб не худел. Дошло?

— Уломал! Пусть кемарит медвежатник. Уступаю кента вместо себя! Но тогда еще башлей подбрось. Не на холяву Короля отдаю! — усмехнулась Капка. И забрав деньги, велела пацанам линять из хазы тихо.

Король не слышал, как закрылась дверь за «зеленью». Капка выскочила из дома первой. И, не оглядываясь, повела, свою ораву к вокзалу.

По дороге загрузились продуктами. Втиснулись в купе. Набрали чаю у проводницы. И, разговорившись, забыли о времени. Спать никто не ложился. Все думали о предстоящем. Мечтали вслух, строили планы.

— Я, когда первые бабки сорву, похиляю к шмарам! — заговорил по фене Данилка.

— Вот дурак! И не жаль тебе на гавно деньги тратить? Зачем бабье? Лучше жратвы купить много-много! И на зиму — теплое белье! Новое, свое. А не снятое с пугала в огороде! — отговаривал Митька.

— Я себе часы куплю! Самые лучшие. Настоящие! Командирские! — мечтал Колька.

— Ерунда! Без часов обойтись можно плево! Зачем нам время знать? Ночь — всегда ночь! Вот я себе куплю магнитолу!

Портативную! Она мне и песни споет и что-нибудь сбрешет! — горели радостью глаза Шурика.

— Во! Когда я по блядям пойду, у тебя часы, а у тебя — магнитолу возьму. Чтоб закадрить! — сообразил Данила.

— Вот тебе! — отмерил Калька по локоть и тут же получил легкую затрещину.

— Эй, кент! Клешни в сраку сунь! Не то я их тебе укорочу! — предупредила Капка Данилу. Тот удивленно глянул на Задрыгу. Не понял, за что грозит?

— Тебе ботаю! Махаться завязывай! Иначе самого отмантулю! Врублю так, что мало не покажется! Секи! Ты нынче для них — никто и ничто! Они уже не в подземке! Там ты паханил. Здесь — я! Заруби себе на шнобель!..

Пацанам пришлась по душе защита Капки, и они осмелели.

— А я себе бусы куплю. Красные! Большие. И серьги. А еще — настоящее платье, — мечтала Тоська, одетая, как и мальчишки — в спортивный костюм.

Капка, чтобы не выделяться, оделась одинаково со всеми. И, оглядывая свою будущую малину, посмеивалась втихомолку.

— Все на одно мурло! Как пули в нагане. Одна обойма…

Утром в купе постучала милиция:

— Ваши документы? — оглядели притихших ребят.

— У тренера! Он, наверно, в туалете! — нашлась Капка мигом.

— Спортсмены?

— Конечно! Разве не видите? — удивилась Задрыга.

— И куда едем?

— У нас турне по городам! Куда пригласят. Так тренер говорит. А сейчас — в Москву! На соревнование!

— Ну, счастливого вам! Успехов! Будем смотреть по телевидению! — улыбнулся лейтенант, поверивший Капке.

Да и что можно было заподозрить в ней? Вся голова в бигуди, яйцо в креме, сама — в спортивке, на ногах кеды.