Эльмира Нетесова - Заказанная расправа

Отец Анатолия работал главным ревизором области. Но, несмотря на устрашающую строгость своей профессии, очень любил хорошие книги, стихи и песни, был превосходным рассказчиком, любил мечтать. Мать работала в его подчинении и держалась тихо, незаметно, никогда не ругалась с отцом, верно, он не давал ей повода. Отец, несмотря на лирическую натуру, относился к жизни практически, не любил мечтать впустую. И с сыном никогда не сюсюкал, говорил, как со взрослым.

— Кем хочешь стать?

— Как и ты — ревизором!

— Правильно, сынок! Молодчага! Пусть другие летят в небо. А мы знаем, на чужих крыльях далеко не улететь. Коль даны человеку две ноги и руки — живи на земле. И не суйся выше, если не дано. На земле дел хватает, особо тем, кто не страдает звездной болезнью! А если всерьез хочешь ревизором стать, учи математику, а потом и законы. Без этого у тебя ничего не получится. И помни! Любовь любовью, а жизнь свое потребует. Без профессии в ней — ни шагу. Профессия — и заработок, и положение в обществе, семье.

Толик все понял, поверил.

На свидания с Катей он еще ни разу не ходил. Робел пригласить девчонку на каток, в кино, в парк на карусель. Он любил сверстницу вприглядку.

Незаметно прошло время, наступил выпускной вечер. К нему готовились все одноклассники. Толику тоже купили новый костюм и туфли, даже галстук. Отец подарил часы. Мать, оглядев сына, руками всплеснула, сказала, словно только что его увидела:

— А ведь ты совсем большой! Зачем же так быстро убежал из детства?..

В тот вечер, получив аттестат зрелости, парень остался на выпускной бал. Катю он заметил сразу. Набравшись храбрости, пригласил на вальс. В душе все трепетало.

— Катя! А мы уже выпускники. Школа закончена. Что же дальше? Ты будешь куда-нибудь поступать учиться? — спросил срывающимся от волнения голосом.

— Конечно! Я поеду в Москву. Актрисой хочу стать! — хлопали накрашенные ресницы. — Все говорят, что меня непременно возьмут! — сказала девчонка уверенно.

— Актрисой? Зачем? Ломаться и паясничать на потеху публике? Жить чужими радостями и любовью? Не лучше ли иметь свое? Ведь не все время молодою будешь. Состаришься и останешься за кулисами!

— Ну, ты скажешь тоже! Жизнь на сцене — это постоянная сказка — яркая, красивая, как радуга в небе! Что может быть лучше?

— Сказка, говоришь? Вон, Колобок тоже сказочный. А сожрала лиса и все тут!

— То Колобок, а то я! — скорчила Катя обиженную гримасу.

— Ладно, старуха в «Золотой рыбке» чем кончила?

— Ты что хочешь сказать? Чтоб я осталась здесь и никуда не совалась? А что тут по мне? Ветеринарный иль финансово-кредитный, ну еще педагогический с юридическим! Сплошная проза! Не хочу жить в провинциальном захолустье! Я задыхаюсь от его серости! Мне нужны простор, овации, признание, а не рутинные будни! В них засохнуть или прокиснуть можно! Я так не хочу. А ты разве здесь останешься?

— Мне в Москве делать нечего!

— Ну почему? Там много военных училищ. А тебе так пойдет офицерская форма.

— Я не страдаю звездной болезнью. Пусть звезды остаются на небе, не буду носить их на плечах. Не мое это дело. И твой выбор не пойму! Фальшиво жить будешь. Сама себя станешь обманывать…

— А я-то думала, ты порадуешься за меня! Может, вместе поедем… Ты же смеешься надо мной! Один изо всех. Я думала, что ты меня… Но, выходит, мне показалось, — надула губы девчонка.

— Катя! Катюшка! Тебе не показалось. Я и вправду! Только не уезжай в Москву, не становись актрисой!

Прошу тебя! — сказал ей на ухо.

Но она отшатнулась:

— Это еще почему?

— Я люблю тебя!

— Я знаю! Но мне так хочется, чтобы все вокруг восторгались мною, а жизнь была бы сплошным праздником!

— Легко хочешь жить?

— Ну, актеры говорят, что работа у них нелегкая! Зато — слава и известность всюду с ними! А что ждет здесь?

— Разве тебе меня недостаточно?

— Толик! Школа закончена. Ты любил, но был очень робким. Даже понарошку не решился поцеловать. Я ждала от тебя этого подвига целых четыре года! Наверно, до старости не дождалась бы. А потому ты никогда не будешь на первых ролях. Только дублером. Пойми, детство кончилось. Мы повзрослели и очень изменились с того дня — у костра. Нет, мы не на пороге школы, мы стоим перед прощаньем. И теперь никогда не увидимся…

Анатолий вскоре вернулся домой.

— Что так рано пришел, сынок? Чем расстроен? — подсел к нему отец. И заглянул в глаза: — Отставку получил? Ничего, это, поверь мне, не смертельно…

Ведяев в том же году поступил в финансово-экономический институт. В качестве слушателя посещал лекции в юридическом, а вечерами занимался с отцом, изучал бухгалтерский учет, познавал все тонкости, сложности и казусы предстоящей работы. Времени не хватало. Лишь в выходные вместе с однокурсниками ходил в кафе. И однажды вечером, возвращаясь домой, услышал рядом: