Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Камчатка

А эта рыжуха ворчит на подругу. Ну, чем недовольна? На кого ругается? Болит спина? А у кого она не болит? У других даже ломит от холода. Потерпят. Молчат. Не жалуются. Чем ты других лучше? Мастью? Но какая разница? Для всех ты — лишь тягловая сила. И для каюра. Что на подруг рычишь? Ишь зубы оскалила! Тяжело? А кому легко? Нынче не за масть, за силу ценят. И ты не можешь быть исключением.

Чего ты на блондинку рычишь? Зло берет? Ее вожак защищает, а тебя — никто. Но расположения не рычанием добиваются. Что? Получила? То-то! Теперь скули. Вожак и на твой характер управу нашел. Что? Ухо порвал? Еще легко отделалась. Могло и хуже быть, сиди спокойно. Не задирайся.

А ты чего пасть раззявила? Ишь ты! Самому вожаку улыбаешься? Ну-ну. Или молодости радуешься? Сколько в упряжке ходишь? Второй год. Это совсем немного. Понятна твоя улыбка. Грузы еще не пригнули, дороги не наскучили. Все интересно, ново. Каждый день — в подарок.

Вот только вожак — голова и сердце всей упряжки — всегда строг, молчалив, наблюдателен. Ох, как много нужно увидеть ему! Одним глазом за сучками приглядеть. Другим — в сторону кухни косит. Оттуда иногда им приносили черную кашу. Горячую, вкусную. И кости. Много. Без счету. На всю бы ночь грызть хватило, если бы дали ими всерьез заняться. Но каюру всегда некогда. Вожак» то знает. И хотя кости дразнят видом и запахом, вожак зарывается носом в кашу. Глотает, не жуя. Надо торопиться поскорее набить желудок. Чем — неважно. На полный — не столь обидно расставаться с нетронутыми костями.

Вожак за несколько лет все изучил: сюда они везут полную нарту ящиков. Мешки с письмами и газетами. Отсюда— другое дело. Кинет каюр в нарту полмешка писем. И бежит нарта обратно уже налегке. Только ветер в ушах посвистывает. Да каюр поет на всю тундру скрипучим вороньим голосом. Да так, что собачьи спины вздрагивают…

Степан смотрит на нартовых псов. Смутная тоска охватывает его душу.

Вон как все здесь разумно. Сильному, матерому вожаку доверено лее. Доверены жизни всех собак. Доверено бежать в голове упряжки, как самому опытному указывать путь остальным. Как самому выносливому, доверена основная тяжесть груза. Он — стержень упряжки, он — надежда каюра. Да и сучки тоже— каждая свое место заняла. Чем моложе и сильнее, тем ближе к вожаку. Он и рыкнет на каждую — в науку. По-своему нелегкому труду обучает и ругнет, где положено. К тому же, чем длиннее постромки, тем больше груза приходится на собаку. Вот и тянут передние — лишь сильные, да молодые. Старым собакам разума прибавлять не надо. Нажитого хватает. А вот сил поубавилось за годы. Потому ставят в конце упряжки. Они опытные. Чуть передняя молодая собака ошиблась, есть кому за пятки укусить. Поправить. И каюр им доверяет. Недаром старик. И втихаря от всех нет-нет да и сунет вожаку лакомый кусок. И никогда не ругает. Не бьет. Вожак для него не просто собака — он его кусок хлеба, его надежда, значит, и жизнь. Потому вожак в лютую пургу спит в доме у хозяина, а не снаружи, в снегу, как остальные. Вожак — голова и руки каюра. Он один может найти общий язык со всей упряжкой. Без просьб, без приказов. И в отношениях между собаками есть своя закономерность. Никто из них не рыкнет друг на друга из прихоти. Каждая старается научить другую уму, тому, что сама знает, чтоб той потом легче жилось. А уж за методы и средства никто не обижается. Их жизнь — борьба. В ней надо выстоять.

Степан знает, что собаки никогда не порвут собаку из своей упряжки, если она еще может заработать свой кусок. Они всегда будут защищать и паршивую сучонку из своей упряжки от других. Чужих. Пусть даже этих чужих будет втрое больше. В драке они жизни за нее положат. И в той же драке ни одна, даже по ошибке, не укусит собаку своей упряжки в любой свалке. Никогда не ошибется. Ибо собаки по запаху помнят друг друга куда как лучше, чем в лицо.

Знает Степан и другое. Что никогда старый опытный вожак не кинется в драку на более сильного, чью мочу он хоть однажды нюхал на кустах. Там, где нет шансов победить, даже собаки умеют отступить разумно. И не подличают сильному за силу его, а молча умеют уважать за это превосходство. В поединке сходятся лишь на равных. Лишь иногда, по зиме, да и то из-за сучек. Но и тогда право выбора предоставляют им.

Степан опустил голову. Сила… Что она значит в жизни людей? Ею не приобретешь друга, не остановишь врага, злость ею не укротишь. Силой не продлить жизни и не выпросить смерти. И вспомнилась Степану его собака. Она осталась в деревне. Там. Дома…