Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Сахалин

Парень тут же помчался в зимовье. Одним духом он рассказал Яровому о Бенике.

— Что бы это могло значить? — недоумевал Юрка.

— Мы чуть опередили. Но эта встреча была уже предусмотрена, — смеялся Аркадий.

Он знал, что Беник уже видел обвалившийся берег. По ветке, посланной Клещом, понял, что предстоящая встреча предусмотрена у поселенцев в полном составе.

Сегодня вся тройка встретится в час ночи. Вечером, когда тьма начала сгущаться, на противоположный берег перебрались шестеро. И, затаив дыхание, старались не спугнуть даже птах.

Ночь выдалась мрачная. Темная. Луны не предвиделось. Яровой слышал рядом с собой тихое дыхание лесника. Там, дальше — другие спрятались. А на берегу, в бамбуке — оперативники.

Шло время. Мучительно долго. Яровой то замерзал, то изнемогал от жары. Его знобило. Остались минуты. Вот-вот все должно разрешиться. Но эти минуты были самые долгие.

— Идет, — еле слышно сказал лесник.

— Кто?

— Лодка, — выдохнул старик.

Аркадий насторожился. Он только теперь заметил густой туман, спеленавший все вокруг. Словно из небытия услышал тихий шум лодочного мотора. Он приближался к берегу. И становился все явственнее, отчетливее.

— Давай! — слышит он приглушенный голос и чьи-то тяжелые шаги прошли к деревьям. — Да выходи! Хоть поговорим как свои.

Две тени, как два призрака, прошли к дереву. Туда, где притаился первый.

Яровой напряг слух. Да, он не ошибся в предположениях. Их было трое.

— Ну что? Спешить нам некуда здесь. Надо все обговорить. Верно? — услышал Аркадий голос Клеща.

— А что случилось? — послышался вопрос Трубочиста.

— Как, что случилось? А ты не знаешь? — удивился Клещ.

— Не знаю.

— Ты с Яровым говорил?

— Виделся. Но… Я ни о чем…

— Ты ни о чем! А он уже меня допрашивал. И не где-нибудь. В милиции.

— В милиции? Но ведь ты здесь.

— Здесь. Но туда, скажи мне, по чьей милости я попал?

— Я ни о чем ему не сказал.

— А ты уверен? Ты ж сам за себя поручиться не можешь, — послышался голос Мухи.

— Да он меня ни о чем не спрашивал. Только о работе.

— Ага. Где ты был в марте? Так?

— Да. Я сказал, что работал. Как и всегда.

— Не темни, падла. Про ксивы откуда он узнал? — повысил голос Сенька.

— Не залупайтесь, — вмешался Клещ.

— Он же — шавка. Яровому нас заложил! — заорал Муха.

— Да захлопни хлебало. Если заложил бы, не выпустили б мусора. А то пощупал со всех сторон и утерся. Невпротык оказалось. Да и ни к чему орать. Обговорить надо все. Обдумать, — говорил Беник испросил: — Тебя Яровой вызывал?

— Нет, — ответил Сенька.

— А на деляне был?

— Тоже нет. Не приносила нелегкая. Не было. И «мусора», что на деляне были, только отметили. Всех нас. Разговоров не заводили. И про прораба ничего плохого. Никакого намека я не уловил…

— Ты их сдуру про Ярового не спрашивал? — перебил Беник внезапно.

— На хрен было. Заикнись я, враз заподозрят неладное. Я все вокруг да около крутил. Но нет. Все нормально. Когда уходили, пообещали характеристику хорошую дать.

— Они дадут. В оба кармана и полные руки! Не будь дурак! Это они меня караулили в твоей будке. Ждали, что я туда завалюсь. Вот тогда бы они и сцапали меня и тебя заодно, — говорил Клещ.

— Да, но тогда бы они и к Трубочисту подослали б. Или б давно прижали его.

— А может и следят за ним? Может и вызывали, вниманием не обойдут, — Беник умолк, сказав это.

— Тебя Яровой вызывал? — спросил Сенька.

— Нет. Все спокойно. Никуда не вызывали, никто ни о чем не спрашивал, — послышался ответ Журавлева.

— Но он знает, что мы ездили к «суке»! Это точно.

— Откуда? — ахнул Вовка.

— Раскололся кто-то, — зловеще хохотнул Клещ.

— Кто мог продать? — откликнулся Муха.

— Кто? Может, твой прораб? Кто ж еще? Мой промолчит. Начальничек! А Вовкин и теперь ни хрена не знает. Твой прораб и заложил. Кто ж еще? Его ж в область вызывали, — говорил Бенька.

— Узнавал я. Из-за ревизии его потянули. Верно, пометут. Спрашивал про Ярового. Он говорит, что в глаза не видел. А в ОБХСС нами интересоваться не станут.

— А ты и развесил уши, мудило! Кто ж тебе скажет, что заложил он нас?

— Сказал бы! Я у его глотки нож держал. Просил честно выложить. Колол по всем правилам. Свой допрос на деляне устроил. Если б его из-за нас вызывали — сознался б!

— А твой мастер тоже выезжал в область? — обратился Бенька к Журавлеву.

— Был, — послышался голос Трубочиста.

— Ну?! Чего молчишь, как усрался?

— Так, а что говорить? Он вернулся. Ко мне — какой был, такой и остался.