Петр Катериничев - Охота на медведя

— Ах, какой уклончивый молодой человек! Но сама девушка хороша?

— Особенно веснушки.

— О да! Веснушки, льняные волосы, безукоризненные губы, зеленовато-карие глаза... И поверьте, она общается только с теми, кто ее заинтересовал. Мне приятно, что наши мнения о вас совпали.

— Они совпали?

— Думаю, да. И где вы с ней познакомились?

— В самолете.

— Не прерывайте этого знакомства, Олег, вот вам мой совет. И ваш роман будет искрометен.

— Мы не настолько...

— Ах, Олег! — перебила его Леонида Витальевна. — Это в мои годы следует читать романы, чтобы как-то скрасить жизнь и вспомнить о пережитом... И еще больше — о непережитом. В ваши — романами нужно жить, дышать, встречаться с девушками, принимать их кокетство и распутство, любить и не думать о том, что будет завтра. Иначе... когда вам будет столько лет, сколько мне, вам будет совсем неинтересно жить... Потому что не о чем будет грустить. А впрочем...

Жизнь коротка, искусство вечно. Я встретила на своем веку сотни безумцев, мечтавших о вечности и отвергавших все вокруг. Где они теперь?

— Боюсь, я тоже живу не правильно.

— Бог с вами. Вы — мужчина. Когда-то я была знакома с таким, как вы. Он был одержим. И не замечал никого вокруг. Даже меня. Зато — его замечали все.

Его нельзя было не заметить. Я жила с ним. И тогда жизнь эта казалась мне горькой. И только потом я поняла, что это и были годы моего самого большого счастья.

Леонида Витальевна помолчала, произнесла:

— Только не подумайте, молодой человек, что теперь я несчастна. О нет.

Каждый возраст хорош своей неповторимостью. И дай вам бог дожить до моих лет, чтобы понять это.

— Я буду стараться.

— Старайтесь, Олег. А еще больше я желаю вам дожить до ста. В добром здравии.

— Так далеко я не загадывал.

— Жизнь глупо загадывать. Просто я подозреваю, что мужчина только в этом возрасте и может разглядеть мир, в котором прожил всю жизнь. Вы, мои дорогие, похожи на близоруких щенков. И весь век желаете чего-то достигать, и весь век боитесь оказаться несостоятельными — в профессии, в карьере, в постели... И мир рассматриваете словно под увеличительным стеклом, и видите его фрагментами, но столь отчетливо, что можете передать свое впечатление так, будто этот кусочек сущего — и есть Вселенная. Именно поэтому среди мужчин столько гениальных творцов. А мы, женщины, может быть, и не видим этот мир вовсе, но мы его чувствуем — весь, целиком. И это чувство столь захватывающе, что рассказать о нем на полотне, в строфах стихотворения или на страницах книги мы часто не в состоянии.

— Может быть, это и есть любовь?

— Может быть. Бог знает.

Пуганая ворона куста боится. А кто тогда он? Пуганый медведь? Ведь понадобилось зачем-то проверять юную художницу. Леонида Витальевна точно описала ее портрет. Так что — прочь сомнения. Женя Ланская — настоящая. И нечего искать тени там, где их нет. Но в том-то все и дело, что они — должны быть. Должны. На этом и строилась его «медвежья охота».

Олег усмехнулся про себя. Положение его более чем странно. Он сам теперь — словно тень. И нищ, как дворовый кот. А девяносто пять миллионов долларов — мало того что чужие... Они еще и виртуальны. Впрочем, как и весь рынок ценных бумаг. Как говорят? «Они делают деньги из воздуха». Финансовая система мира оперирует мнимыми ценностями, но эти мерцающие на экранах мониторов строчки и символы управляют жизнью миллиардов людей. Хотя... Кажется, в математике есть термин: «мнимые числа». На самом деле их нет, но они нужны — для удобства сложных исчислений. А исчисления тоже, в свою очередь, всего лишь математическая модель чего-то там. Самое удивительное, что потом, когда вся эта заумь превращается в металл или пластик, возникают исключительные по сложности и совершенные по простоте вещи: здания, машины, механизмы, системы связи, сверхточное оружие.

Гринев снова усмехнулся. Кто и когда такое придумал: «сверхточное оружие»?

Оружие может быть или точным, или — нет. В случае, если оружие неточно, противник выигрывает. На любой войне это означает твою гибель. А что является его оружием? Жалкие девяносто пять «зеленых лимонов»? Это хорошая сумма для безбедной жизни. И для просчитанной игры, той, какую он предложил Чернову. Но — ничто для фондового рынка. Эти деньги сработают запалом только тогда, когда он правильно выберет время. И — сложит свой костерок.

Решение он принял. И не вчера, и не месяц назад, и даже не год... Здесь даже срок не важен. Все решения мы принимаем один раз. И — навсегда. И даже если остается иллюзия, что где-то и что-то можно подправить, подсознание уже просчитало твой будущий выбор, твой путь и расставило и сигнальные флажки, и волчьи капканы.