Петр Катериничев - Редкая птица

Наблюдал как-то по «ящику» одного юного фашисти-ка. Этот был националист «биологический». Дескать, человечество как биологический вид ухудшается жутко. И парни и девки пьют, курят, ничего не читают, ну и в таком духе. А множество — просто больных, их лечат, а значит, жизнь поддерживают искусственно, а значит — ежели так покатит дальше, человечество как вид вымрет. Потому хорошее предложение: всех людишек, какие некачественные, стерилизовать, а лучше — усыплять.

Парнишка такой спортивный, загорелый, начитанный.. Жаль только, что торчал по другую сторону экрана. А то: бы я с ним поговорил. По-доброму.

«Ты во всем прав, старина. Полностью тебя поддерживаю. И твою теорию. Но надо бы начинать в жизнь претворять».

«Обязательно. И немедленно!»

«Вот и отлично. Так что начнем. С тебя».

«Как! Я же полноценная личность! Умен, образован! Физически развит. Не пью, не курю, не „голубой“…»

"Нет, братец. Теорию ты изложил правильную, а вот сам под нее не подходишь.

Умен — это как сказать, образован — так это во вред человеческому виду, все беды от образования… И вообще — тело, на мой вкус, недостаточно пропорционально, подбородок не волевой, волосы совсем не в ту сторону вьются, да и оттенок паршивый…"

«Но почему ты решаешь! Ведь я же придумал!»

«Потому что я — сильнее. В полном соответствии с теорией. Сильный поедает слабого. Я сильный — ты слабый, подходит?»

«Но я имел в виду…»

«Не важно. Поздно. Уже претворять начали. Тебя как лучше — стерилизовать, усыпить или просто кастрировать?»

Предвижу в этом месте паузу.

Вообще-то с таким вот парнишечкой было бы просто. Набить морду в соответствии с его же теорией. Не поймет с первого раза — снова набить. Больно.

Зато без увечий и вреда для спортивного тела. И очень доходчиво.

Труднее с другими. У этих и теория расписана, и история вопроса — в глубь веков ушла, не докопаться, и офор-млена фундаментально и наукообразно, и отлита в чеканные формулировки. Не важно, как они звучат, важно, что рано или поздно найдется человек, принявший формулировку за аксиому и единственное моральное правило, и начнет «претворять в жизнь». Чем это может закончиться, известно.

Вообще-то, идиотов этих не так много, нормальные люди делом заняты, но идиоты — виднее. Вернее — слышнее. Потому как собраны в кучи и голосисты. В нормальное время, кажется, и вреда от них немного, а вот в смутное…

Такие сами себя выделяют и обзывают (элитой, крутыми, авангардом — это без разницы), присваивают себе право поступать с другими людьми по собственному произволу. Такие только себя считают людьми, а остальных массой, быдлом, чем-то средним между биологическими роботами и скотом…

На самом деле они себя из числа людей вычеркивают.

— Кто вычеркивает? — Ленка уже успокоилась, вопросительно смотрит на меня.

Старость не радость: оказывается, последнюю фразу я произнес вслух. И вообще — занесло меня…

— Это я о своем, о женском.

— Понятно. Ты, я вижу, тоже — выпить не дурак. — Она выразительно посмотрела на бутылку-фляжку в моей руке. Плескалось уже на дне. Как и положено мыслителю, я прикладывался к ней время от времени.

— Белая горячка на подходе. Ничего, на ногах перенесу. Ну как ты?

— Нормально.

— Извини, задам еще пару вопросов.

— Я правда нормально. Давай.

— Как ты все-таки сбежала?

— А я не сбежала.

— Поясни.

— Меня увезли. В багажнике.

— Не слабо…

— Никуда бы я сама не побежала. После"того, что они сделали со Стрелочкой, ни одна девчонка не решилась бы на побег.

— Но ты же решилась.

— Меня просто замкнуло. Очнулась от обморока — да это и не обморок был, шок какой-то, и сделалась как сомнамбула. Велели бы голой в Кремль пойти, — пошла.

Сказали бы со скалы броситься, — прыгнула. Короче, как радиоуправляемая модель Летучего Голландца…

— В кружке юных натуралистов…

— Натуралисты те еще…

— Так кто же тебя вывез?

— Охранник. По крайней мере я так решила. Когда вырубилась, мне, наверное, еще и вкололи что-то. Следующего дня я не помню, как в мареве все, — по-моему, просто шаталась по территории от дерева к дереву. Короче: не помню. А рано утром на другой день, ну, когда я в машину к тебе залезла…

— Вчера.

— Вчера? Надо же… У меня такое чувство, что неделя прошла, а то и две…

По мне, так и больше. Но размышлять об относительности времени уже облом — коньяк на донышке, а сию проблему «без литры белого» не решишь. Отложим до победы мировой рево… Тьфу, общечеловеческих ценностей.