Президент в Вашингтоне всё ещё надеялся на визит премьера, говорилось в «Таймс», но ходят слухи, что он опасается, как бы его не отменили.
Чиун отложил в сторону газету. Пресса понемногу начинала догадываться об исчезновении генерала Лиу. А это могло привести к серьёзным последствиям.
Но отменить поездку? Здесь пресса дала маху. Ни в коем случае китайцы не сделают этого, пока считают, что существует хоть малейшая возможность выкачать пусть даже один доллар из дураков, которые правят Соединёнными Штагами!
Внимание Чиуна привлекли звуки, доносящиеся из спальни Мэй Соонг, и он навострил уши.
Там, внутри, Ремо прищемил её колени своим телом, а левой рукой сковал запястья у неё над головой. Мягкое нежное лицо Мэй сейчас было искажено гневом, зубы крепко сжаты, губы превратились в тонкую линию, глаза — в щёлочки.
— Зверь, зверь, зверь, — кричала она.
Ремо улыбался ей, чтобы Мэй увидела его спокойствие и поняла, почувствовала, что Ремо полностью владеет собой.
Его инструментом будет её тело. Её ненависть и бешеное сопротивление будут использованы им в своих, а не в её целях, потому что во время борьбы она потеряла над собой контроль и всё, что ему оставалось, это воспользоваться этим. Его правая рука проскользнула под её гладкие ягодицы и аккуратно сняла грубые полотняные трусики. Пальцами он начал растирать мускулы её ягодиц, удерживая невозмутимое выражение лица. Его рука добралась до поясницы и затем снова опустилась вниз, усилив давление на нижнюю часть её тела.
Он подумал, что, может быть, следует поцеловать её в губы, но потом решил, что пока рано. То, что он сейчас делал, было отнюдь не развлечением. Чиун лишил его даже этого. Он сделал невозможное — превратил секс в скучное занятие.
Это произошло на начальной стадии подготовки, во время месячной диеты в гимназии Пленсикоффа в Норфолке, штат Виргиния. Гимназия занимала небольшое здание, неподалёку от Грэнби-стрит, о котором только горстка людей знала, что это не просто заброшенный склад.
Всё началось с лекций, немудрёных загадок и вопроса Ремо:
— Хорошо, когда же я буду трахаться?
Чиун уже говорил ему об оргазме, который становился стержнем отношений только тогда, когда больше ничего не могло их удерживать. Чиун сидел на полу в помещении гимназии в голубом кимоно с разбросанными по полю жёлтыми птицами.
— Так когда же со мной будут трахаться?
— Я смотрю, мы вышли за рамки твоего обычного двухминутного внимания. Скажи-ка, а твоё внимание могло бы задержаться чуть дольше, если бы сюда вошла голая женщина?
— Возможно, — ответил Ремо. — Но только у неё должны быть большие буфера.
— Американский образ мышления, — определил Чиун. — Тебя бы следовало очистить, разлить по бутылкам и рекламировать в качестве образчика американского образа мышления. Ну, а сейчас представь, что здесь стоит женщина.
— Так и знал, что всё это слишком заманчиво, чтобы быть правдой, — посетовал Ремо.
Деревянный пол гимназии был твёрдым, и его зад слегка онемел. Ремо изменил позу и заметил, что Чиун неодобрительно посмотрел на него. Лучи послеполуденного солнца с трудом пробивались через пыльные стёкла окон, но всё-таки Ремо разглядел муху, которая появилась в солнечном свете, исчезла между окнами, а потом снова появилась.
— Ты сосредотачиваешься?
— Да, — подтвердил Ремо.
— Врёшь, — возразил Чиун.
— Хорошо. Ну, хорошо. Что ты хочешь от меня?
— Чтобы ты ясно увидел нагую женщину, стоящую перед тобой. Воссоздай в воображении её контуры. Представь её грудь, бёдра, место, где соединяются ноги… Ты видишь всё это?
Ремо решил доставить удовольствие старику.
— Да, вижу.
— Ты на самом деле видишь её! — приказывал Чиун.
И Ремо действительно увидел её.
— Но ты всё видишь неправильно. Как выглядит её лицо?
— Я не могу его разглядеть.
— А, очень хорошо. Ты не можешь увидеть её лицо, потому что именно так ты воспринимаешь женщин. Безликими. Ну а сейчас всё же постарайся разглядеть лицо. Я нарисую его для тебя. Очень просто. И я скажу тебе, что она чувствует, стоя гам раздетой. Как ты думаешь, что она чувствует?
— Холод.
— Нет, она чувствует именно то, к чему её приучали с самого детства. Возможно, смущение, возбуждение или страх. Возможно, чувство силы. Но её чувства по отношению к сексу имеют социальный, общественный оттенок. И в этом заключается ключ, которым можно разбудить тело женщины. Через её социальное воспитание. Видишь ли, мы должны…
Читать дальше